Гнездо аиста

Следует сказать, что восточная Словакия в довоенные десятилетия и в первые годы после войны была одним из самых отсталых районов Чехословакии, где трудящихся жестоко эксплуатировали кулаки и так называемые графы — остатки венгерского дворянства, которым принадлежали земля и леса. Бедняки надрывались, работая от зари до зари, но заработка не хватало даже на еду и одежду, не приходилось и мечтать о том, чтобы получить образование или дать его детям. За счет труда бедноты богатели также церковь и священники, и в их интересах было держать народ в темноте, в убеждении, что бедность и богатство раз и навсегда предначертаны свыше и потому неизменны. И хотя перемены, наступившие в жизни сельской бедноты после 1945 года и особенно после февраля 1948 года, были очевидными, их правильная оценка и понимание того, что с ними связано единственно возможное и необходимое будущее словацкой деревни, и прежде всего ее молодого поколения, пришли только в результате сложных процессов, затронувших всю деревню и каждого крестьянина. Конечно, исказить дело социализма стремились помещики, бывшие владельцы земельных угодий; возникали известные противоречия и между беднотой и середняками; шла борьба за пробуждение революционного сознания у трудового крестьянства.

Социальные перемены в жизни восточнословацкой деревни, классовая борьба в послевоенные годы, борьба между старым и новым подходом к действительности, характерные для последующего десятилетия изменения в мышлении и чувствах трудового крестьянства — все это вдохновило Козака, и он в конце пятидесятых годов пишет ряд рассказов, часть которых увидела свет в вышедшем в 1961 году сборнике «Горячее дыхание».

Книга имела успех у читателя, отметила ее и критика.

Так, уже в начале шестидесятых годов имя писателя Яна Козака называли среди тех новых имен, с которыми критика связывала наиболее серьезные литературные надежды. Казалось, молодое поколение прозаиков даст чешской литературе то, что было для нее в тот момент самым ценным и необходимым — свежий подход к действительности, интерес к серьезным литературным и социальным проблемам.

Впоследствии в рядах писателей произошла значительная дифференциация. Далеко не все те, чьи первые книги увидели свет одновременно со сборником «Горячее дыхание» Яна Козака, доказали своими последующими произведениями наличие у них истинного таланта, свою подлинную преданность социализму и заботу о развитии социалистической литературы. Многие из появившихся тогда новых писательских имен впоследствии были забыты. Но с книгой «Горячее дыхание», как показало будущее, в чешскую литературу вошел автор, сыгравший значительную роль в ее дальнейшем развитии. Значимость первой прозаической книги Козака отнюдь не ограничилась временем ее издания, сегодня мы снова и снова открываем и высоко оцениваем глубину того художественного постижения действительности, результатом которого стал сборник «Горячее дыхание».

Из трех произведений, вошедших в эту книгу, следует прежде всего назвать повесть «Марьяна Радвакова», которая уже при первом издании обрела сердечное признание читателей и неоднократно издавалась в ЧССР и за рубежом. Она инсценирована на телевидении, записана на пластинки и т. д.

Чем же объясняется столь неиссякаемый интерес к «Марьяне Радваковой»? История Марьяны — это история молодой деревенской женщины, которая в новых социальных условиях — что особенно важно — находит в себе мужество разорвать брак, не принесший ей счастья. Марьяна выросла в бедной семье. За Михала Радвака вышла замуж по любви, но семья Радваков стояла выше семьи Марьяны в социальной иерархии восточнословацкой деревни. У них были свой дом и поле, а у Марьяны — лишь красота, добрый нрав и работящие руки. Выходя замуж, она ждала, что осуществится ее девичья мечта о союзе мужчины и женщины, основанном на общем труде и взаимной любви. Михал любит Марьяну, но по-своему — так, как это издавна повелось в деревне: ведь жена должна беспрекословно подчиняться мужу, быть ему во всем послушной. Марьяне к тому же пришлось изведать злобную ненависть родителей Михала за то, что была из неимущих, а они прочили себе в невестки другую, богаче.