Гнездо Феникса

– Еще? – спросил Кратов зловеще.

– Кретин! – заорал Биссонет. – Моя нога!..

Кратов выпустил его, виновато засопел. Биссонет, поскуливая, отхромал от него подальше и сел спиной. Стащил ботинок, принялся растирать ступню.

– Дайте-ка я, – сказал Кратов.

– Идите в задницу! – огрызнулся Биссонет, но к ноге все же подпустил.

Щиколотка, несмотря на все ухищрения, распухла и налилась багровым. Единственное, что мог сделать Кратов, так это наново отключить акупрессурой болевые окончания.

– Вы ударили меня… – шипел Биссонет сквозь зубы. – Никогда вам не прощу… никогда!..

– Поквитаетесь еще, – сказал Кратов, колдуя над ногой. – На корабле. Специально спроворите ксенологический совет и воздадите мне сполна, за все сразу.

– Зачем он так? – уже спокойнее спросил Биссонет.

– Вы же сами все прекрасно объяснили! Ему было безразлично, жить или не жить. Мы просили показать нам Мерцальника. А как проще всего сделать это, если не обратиться в него самому?

– Безумное поверье, – пробормотал Биссонет. – Достойное этих идиотов. Неужели на всех их суицидальных обрядах не нашлось никого, кто бы воочию убедился и донес до остальных, что нет и быть не может никакого имаго?

– Полагаете, Мерцальники – выдумка?

– А вы полагаете иначе?!

– Но ведь кто-то же должен управлять гравитационной машиной!

– Почему обязательно должен? Может быть, десятки тысяч лет никто ею уже не управляет! Да, были у нее хозяева, но сгинули, вымерли. Остались одни только биотехны-мутанты… разных размеров Стражи. Стерегут заброшенное барахло невесть от кого.

– Опять вы за свое? Но дольмен-то пропал!

– Ну, и не было никакого дольмена! И гравитационной машины нет, вы все придумали! А я, дурак, распустил нюни, поверил вашим басням о смене полушарий, да еще горячечному бреду этого сумасшедшего о Мерцальниках.

– Флюгер вы, – сказал Кратов, распрямляясь. – Ничего своего за душой, все надуто ветром. Лучше было бы вам улететь на Землю. Лепить свои игрушечные модели, которые никому на хрен не нужны. Холить бороду и нагуливать зад. Будь здесь настоящий ксенолог – Дилайт или хотя бы Павел Аксютин…

– А я, по-вашему, фальшивый?! – взревел Биссонет. – Кто вы такой, чтобы судить? Люмпен, отброс, плоддер! Мои модели во всем научном мире!..

– Подите вы, – отмахнулся Кратов. – В плоддерах я всякого насмотрелся, но вящего засранца еще не встречал. И запомните одно: отсюда я, так и быть, вас вытащу. Но упаси вас бог попадаться мне на глаза на корабле!

– Вот уж когда мы доберемся до корабля… – начал было Биссонет.

И осекся.

От лица его отхлынула кровь. Медленно отвисла челюсть. Медленно поднялась рука и медленно же простерлась туда, где белели останки Тьмеона.

– МЕРЦАЛЬНИК, – выдохнул Биссонет.

Кратов обернулся.

Над распавшимся скелетом неподвижно парила ослепительно-белая бесплотная фигура. Лоскут свежевытканного тончайшего шелка. Или же клочок атласной бумаги на черном бархате. Потому что в сравнении с этой чистой белизной любой сумрак до предела сгущался и виделся именно черным бархатом… Слегка присобранные кисейные края фигуры волнообразно колебались, словно от невидимого сквозняка, временами задевая нижней кромкой осклабившийся череп…

– Биссонет, – прошептал Кратов. – Я его узнал. Тогда, в дольмене, были Мерцальники.

– Типичный плазмоид, – бормотал ксенолог. – Кто бы мог поверить… Но откуда он здесь… в поле естественного тяготения? Он же неминуемо должен разрушиться!

– Мерцальники управляют целой планетой. Им ничего не стоит создать любое поле тяготения для себя.

– Но эта гравитационная машина построена на иных принципах, вовсе не для плазмоидов! Как они могут управлять ею, а самое главное – чем?! У них же нет рук!

– Гравитационная машина одного возраста с планетой. Наверняка ей несколько миллиардов лет. Мерцальники не всегда могли быть такими, как сейчас – вспомните Малого Стража. У которого есть руки… Они обратили себя в плазмоидов. Чтобы управлять машиной, им достаточно ориентированных полей. Или даже телепатических приказов.

– Кто бы мог поверить… – повторил Биссонет.

Кратов, как завороженный, сделал шаг по направлению к ослепительно-белой фигуре. Она и в самом деле околдовывала, манила к себе. Хотелось приблизиться, протянуть руки, ощутить кожей эту прохладную колеблющуюся поверхность.

– Назад, – сказал Биссонет. – Вы что?

– Не знаю, – ответил Кратов, сражаясь с собой. – Заговорить с ним. Пусть прочтет мои мысли, как читает в головах у Видящих Внутрь. Может быть, он поймет…

– Что, что поймет?! – прохрипел Биссонет. – Назад! Вы спятили! Это чужой разум, абсолютно чужой, у нас с ним нет ничего общего, ни единой точки соприкосновения! Если бы он был способен что-то понимать, то разве допустил бы хоть одно Очищение?! Ему безразлично, живы мы или нет. Может быть, он даже предпочитает, чтобы мы… как Тьмеон… Может быть, он питается некротической энергией! И вместе с остальным гадюшником нарочно превратил бедных Аафемт в стадо безумцев, одержимых жаждой смерти! Не смейте даже приближаться к этой мрази со своими мыслями!..