Гнездо Феникса

– Я отпустил Юрия, дабы он внес поправки в нашу модель, – сказал Биссонет. – У нас возникли кое-какие новые любопытные соображения. К сожалению, весьма неполные в свете того, что нам с коллегой Кратовым довелось узнать в ходе нашей вергилиады.

– А что же Аксютин?

Кратов и Биссонет переглянулись.

– Он улетел еще раньше, – сказал Кратов. – В тот же день, когда мы с вами расстались. Его обожгло огнем Серебряных Змей. Моя вина, я не сумел его удержать.

– Обожгло, – повторил Дилайт медленно. – Значит, они все же отважились преступить запрет. Ясно… – Он задумчиво поскреб пятерней в бороде, взгляд его на мгновение уплыл. – Так что там с моделью, Берт?

– Очевидно, мы поспешили с ней, – продолжал Биссонет. – Но в противном случае вряд ли Видящие Внутрь осмелились бы выйти на нас. Их отпугивал корабль, между тем как «иглу»…

– Вы что же, вступили в контакт с Видящими Внутрь?!

– Эта ваша «интеллектуальная элита», – произнес Биссонет с великолепным презрением. – Стадо суицидально озабоченных параноиков. Они проели мне всю плешь своим бредом. И если бы не наше желание во что бы то ни было увидеть Мерцальника…

– Так, – сказал командор. – Стало быть, еще и Мерцальник. Прекрасно… Я прошу прервать ваше повествование до прихода Хаима. Поскольку при повторе вы неизбежно упустите что-нибудь существенное.

– Это верно, – согласился Биссонет. – Замкните уста, Константин. А я пока подремлю.

Но подремать ему не удалось. Дверь из черного, пропитанного смолой дерева с жутким скрипом отворилась, и явились Элул и Джед.

– Вот что выясняется, Дин… – с порога провозгласил Элул и осекся.

Джед, страшно заревев, набросился на Кратова. Сгреб его в охапку, оторвал от пола, закружил.

– Я знал! – орал он. – Я сердцем чувствовал, что этот плоддер не угомонится и непременно разыщет нас даже у самого дьявола в заднице!

– Доктор Биссонет, – нежно протянул Хаим. – И вы здесь. Не мираж ли это? Позвольте мне вас потрогать.

– Еще чего! – фыркнул Биссонет. – Сначала вымойте лапы. И снимите эту дурную шерсть с физиономии. В ней вы похожи на Маркса, а я с детства испытывал идиосинкразию к социал-утопистам.

– Посмотрю я на вас через неделю, – сказал Хаим. – Когда привыкнете причесываться собственной пятерней и умываться собственным потом.

– Надеюсь, питаетесь вы здесь не собственными выделениями? – уточнил Биссонет.

– Не собственными, – уверил его Элул. – Отнюдь нет. Это я вам гарантирую.

– И я не намерен торчать здесь еще неделю!

– Что же вы намерены предпринять?

– Хаим, – вмешался Дилайт. – Эти двое вступили в контакт с Видящими Внутрь.

– Позвольте, – опешил тот. – Что значит – вступили в контакт?! Как они с ними изъяснялись – на языке мимики и жестов? Или чертили-таки пифагорово исподнее на песочке?

– Дело в том, – сказал командор миссии, коротко и прямо взглянув на Кратова, – что Константин знает сакральный язык Аафемт. Он ведь у нас любопытный.

– Любопытство, конечно, не порок, – озадаченно произнес Элул. – И я хотел бы услышать подробности.

– Звездоход! – взревывал Джед, охлопывая Кратова широкими светлыми ладонями. – Знал бы ты, как я рад тебя видеть, как я устал тут без тебя!..

Кратов, продолжая улыбаться, машинально кивнул. Он напряженно пытался понять, откуда Дилайту стало известно про его языковые познания. И все отчетливее сознавал, что неоткуда.

– О черт! – вырвалось у него.

– Ты что, звездоход? – удивился негр. – Я тебя помял?

– Да нет, Джед, все прекрасно…

Биссонет уже рассказывал. Упиваясь всеобщим вниманием, неспешно и с живописными подробностями. Старательно опуская всякие упоминания о многочисленных своих сшибках с Кратовым. В его изложении оба они выглядели этакими неразлучными Диоскурами, движимыми единственной целью постигнуть истину до ее пределов. Впрочем, когда речь заходила о конкретных фактах, он преображался и становился протокольно точен. Иногда Биссонет обращал взор на Кратова, словно требуя подтверждения своих слов. И тот немедля подтверждал – утвердительным междометием либо просто кивком.

Мысли его заняты были совсем иным.

Дилайт, сосредоточенно меряя пещеру шагами из угла в угол, как бы невзначай задержался возле Кратова. Положил руку ему на плечо и легонько сжал. Будто пообещал что-то.

2.

Алмазный Жезл, верховный иерарх касты Осязающих Мрак, по сути дела – духовный владыка всех Аафемт, восседал в затемненной нише, что была высечена прямо в скале. Он был с головы до ног закутан в пышные шкуры, перехваченные тонкими металлическими лентами. Во вздыбленной над высоким залысым лбом гриве, припудренной серебром, сияли самоцветные камни. На дряблых щеках лежали густые мазки охры. Впалые глаза были прикрыты, но когда устало смеженные, подкрашенные синим веки приподнимались, то казалось, что и в орбиты тоже были вделаны огромные черные ониксы. В руках иерарх твердо сжимал символы верховной власти – два посоха из черного дерева, инкрустированного алмазами. Во всем его облике ощущалась дремлющая до поры огромная, колдовская сила. Только при помощи такой силы и можно было править этим сумасшедшим миром.