Гнездо Феникса

Кратов подошел к столу. Ему понадобилось собрать все силы, чтобы проделать это без суеты. По правде говоря, его колотило… Окружающие внимательно следили за его реакцией. Кратов взял за уголок одну графию, поднес к самому лицу, словно его зрение вдруг притупилось.

Медленно, как в полусне, вернул графию на прежнее место. Отступил на шаг.

– Тебе нравится? – осторожно спросил Торонуолу.

– Да, – сказал Кратов, с трудом разжимая сведенные губы. – Просто замечательно. Спасибо, Джед. Но это не дольмен.

– О, мать твою! – рявкнул Джед. – Что же это?!

– Константин, – мягко произнес Дилайт. – Не торопитесь делать выводы. Здесь целая серия снимков, в разных ракурсах и масштабах. Мы можем просмотреть их на видеале…

– Это не дольмен, – повторил Кратов.

– Руины сооружения, – терпеливо сказал Элул. – Около десятка грубо отесанных каменных плит, навалившихся друг на дружку, как костяшки домино. Остатки колоннады у западного крыла.

– Не было там никакой колоннады, – сказал Кратов.

– Ты же не видел! – заорал Джед. – Ты с другого крыла подходил!

– Я шел с востока на запад, – упрямо сказал Кратов. – Никуда не отклонялся. И набрел на дольмен. Точно на вход в него. Я понимаю, что стороны света здесь условны. Но то, что двигалось по небу вместо светила, склонялось к горизонту спереди от меня.

– Врешь! – взревел Джед. – Плоддер брехливый! Не мог ты видеть никакой луны! После пожара все небо должно быть затянуто тучами пепла…

– Так оно и было. Луну видел бортовой когитр. Он давал мне направление. Как это принято на неисследованных планетах в условиях неопределенности: предполагаемый запад, предполагаемый восток… Это не дольмен, – снова сказал Кратов с тихим отчаянием.

– Грандиозно! – вдруг расхохотался Биссонет. – Я в восторге: утопающему суют в руки веревку, а он брезгливо отпихивает ее, требуя белоснежную яхту!

– А почему вы решили, что я тону? – спросил Кратов и заглянул в глаза Биссонету.

Смех оборвался. Веселье на лице Биссонета обернулось нелепой замороженной гримасой. Остолбенев, ксенолог вдруг против воли перестал видеть вокруг себя хоть что-нибудь. Только обращенную к нему жуткую, неподвижную маску из обожженной глины с глазами-бойницами, откуда сквозил пронизывающий до костей холод.

– Хорошо, – сказал Дилайт, разряжая обстановку. – Пусть не дольмен. Тогда что же? И как мы это назовем? – он сощурился и раздельно проговорил: – «Некрополь имени Дж. Р. Торонуолу»?

– Я здесь лишний, – с досадой отмахнулся Джед. – Проблему ставил Хаим, а чертовщину эту разыскал зонд под номером 394. Им и вся заслуга.

– Ну, наведаться туда во всяком случае стоит, – промурлыкал себе под нос Элул.

– Несомненно, – сказал Дилайт. – Вне зависимости от названия. Итак, сразу после завтрака. Состав группы: я, Хаим, Аксютин. Павлу сегодня будет интересно… Джед, как всегда, водителем. Эл, останетесь на корабле за меня, – он посмотрел на ссутулившегося Кратова и после небольшой паузы добавил: – Коллега Кратов, вы тоже с нами. Только не сочтите за труд, разбудите своего соседа.

7.

Со стороны корабль, умиротворенно лежавший брюхом прямо на грунте, напоминал огромную снулую рыбу в чешуе невиданного морозно-голубого цвета. Среди напиравшего отовсюду агрессивного багрянца, что властвовал среди красок растительности и ландшафта, он казался чем-то вызывающе инородным, чуждым и, вполне вероятно, пугающим для всякой неразумной живности здешних мест. Не заметить его было невозможно. Очевидно, это и входило в расчеты многомудрого Дилайта. Разглядеть корабль можно было только сверху – но на планете Уэркаф никто не летал – или же подойдя вплотную, дабы не застили взор кактусы, настырно карабкавшиеся из грунта навстречу тусклому глазу луны. Но это означало бы прямой контакт. А уклоняться от контакта людям не было резона.

Кратов с двумя фограторами, своим и Дилайта, стоял напротив разверстой пасти бортового ангара и наблюдал, как Джед бережно, дабы не оцарапать бока, выкатывает «туатару». Чуть поодаль Хаим с кислой, как обычно, физиономией что-то монотонно втолковывал Биссонету и Вилге. Биссонет, бледное лицо которого пестрело алыми пятнами, взирал в пространство поверх головы Хаима, и понятно было, что он вне себя от гнева. То ли потому, что в эту вылазку его не взяли, то ли по какой другой причине. Вилга же, как всегда, отрешенно молчал и доил себя за поникшие усы.

– «Ужасный демон приснился мне: весь черный, белоглазый…» – продекламировал Аксютин, подходя. – Это я про Джеда с его повозкой. Послушайте, Костя, вас не трясет? А я так просто изнурен совершенно немотивированной нервической дрожью!

– Отчего бы? – участливо осведомился Кратов.