Гнездо индюка (СИ)

Человек перелез через мусорный бруствер, поскользнулся, скатился обратно в яму, в последний момент ухитрился ухватиться за ее край, вылез, тихо, но витиевато выругался и снова полез на бруствер, теперь уже граздо осторожнее. Пес Кабысдох с интересом наблюдал за этим процессом. Но не лаял, а просто наблюдал. А чего, спрашивается, лаять, если незнакомец не делает ничего предосудительного, а тебя никогда не тренировали на защитно-караульную службу и, более того, специально приучали не тявкать по ночам? Нет никакого повода, чтобы тявкать.

Тем временем человек перелез-таки через бруствер, огляделся по сторонам, заметил Кабысдоха, улыбнулся и сказал:

— Хороший песик. Кабысдох вежливо повилял хвостом и продолжил наблюдение.

Человек подошел к невысокому каменному столбу, непонятно зачем вбитому в землю в этом месте, наклонился, подергал столб, убедился в его прочности и привязал к нему хитрым узлом длинную веревку, другой конец которой сбросил в яму. Если бы Кабысдох тоже был человеком, он, возможно, догадался бы, что этот человек готовит себе путь к отступлению, но Кабысдох был собакой и его не интересовали такие сложные вещи.

Закончив возиться с веревкой, черный человек некоторое время неподвижно стоял, то ли думая о чем-то, то ли просто тормозя. Затем стал принимать странные позы, вытягивать то руки, то ноги, нелепо изгибаясь при этом, будто ему внезапно захотелось рассмотреть себя со стороны. Свои движения человек сопровождал негромкими словами, из которых Кабысдох понял только «говно» и «Песец». Кабысдох хотел возразить, что человек оба раза неправ: конкретно говна среди мусора нет совсем, а мифического зверя Песца положено поминать, когда все очень плохо, а с этим человеком ничего плохого не случилось, наоборот, случилось хорошее — приятно пахнуть стал. Но пока Кабысдох формулировал в своем маленьком мозгу эту сложную мысль, человек сам сделал верные выводы. Перестал дергаться, пробормотал себе под нос:

— А может, так даже и лучше…

И направился к стене основного здания дворца, не пытась более стряхивать с себя кусочки мусора. В самом деле, зачем их стряхивать, если они сами отваливаются? Человек влез в открытое окно первого этаж, скрылся из виду и все, что он делал следующие полчаса, осталось для Кабысдоха тайной.

Проникнув в здание, человек поднялся по лестнице на третий этаж и неслышной тенью проскользнул мимо задремавшего орка, охраняющего личные покои Рокки Адамса. Орк при этом проснулся, шумно втянул носом воздух и косноязычно возмутился учуянным запахом, дескать, засрали весь дворец, который теперь уже не дворец, а одна огромная параша. И снова задремал. Грязных следов, оставленных черным человеком на полу, он не заметил, что неудивительно — в темноте человекообразные без специальных очков видят очень плохо.

Тем временем человек, с костюма уже осыпался почти весь мусор, достиг опочивальни олигарха, отворил дверь и бесшумно вошел внутрь. От двери потянуло сквозняком, Рокки Адамс перестал храпеть, закашлялся, открыл глаза, повертел головой и сказал:

— Надо же, какая ерунда приснилась, ниндзя вонючий, обалдеть. Затем перевернулся на другой бок и снова захрапел.

Черный человек бесшумно подошел к кровати, присел на корточки, вытащил из кармана нечто похожее на большое металлическое яйцо и закатил это нечто под кровать. Снял с собственного рукава особо крупный картофельный очисток, прилепил к свисающему краю одеяла, рядом прилепил нечто похожее на соплю, снятое с другого рукава, и удалился. Он улыбался, но этого никто не видел.

На обратном пути, когда человек проходил мимо дремлющего стража, этот страж внезапно проснулся. Черный человек молниеносно выхватил бластер и всадил пульку орку в грудь. Мощность заряда была установлена на минимум, поэтому незадачливый страж не разлетелся на куски, а всего лишь вздрогнул, уронил голову на стол и потерял сознание. Черный человек убедился, что орк повержен, залез под стол, подобрал пульку, сунул в карман и удалился тем же путем, каким пришел.

Когда он вернулся на помойный двор, Кабысдох улыбнулся и поприветствовал его взмахом хвоста. Человек тоже улыбнулся и помахал псу рукой. «Какой хороший человек», подумал Кабысдох. «Какой хороший песик», подумал человек.

Затем черный человек сделал нечто странное. Вытащил из-за пазухи маленький стеклянный пузырек, откупорил туго притертую пробку и вылил себе на мокасины несколько капель мутной жидкости.

— Это тебе понравится, песик, — обратился человек к Кабысдоху.

Кабысдох принюхался, его глаза расширились, хвост встал торчком, пасть сама собой раскрылась, и из нее вырвался оглушительный лай, которым Кабысдох оповестил окрестности о нежданной радости — запах течной суки, да какой насыщенный! Этот человек воистину прекрасен!

Через несколько секунд к лаю Кабысдоха присоединились обитатели псарни. А еще через несколько секунд со стороны караулки донеслась косноязычная брань, и чей-то командный голос приказал кому-то невидимому:

— Эй, Эхо Мечты, просыпайся! Сходи, проверь, чего там собаки растявкались!