Гнездышко мелких гадов

— Я вас, возможно, огорошу своим вопросом… — начала Лариса. — Вы не в курсе, знали ли Никитин и Шатилов о вашей связи с Оксаной?

— Что? — удивленно переспросил Садальский. — Уж не знаю, на основании чего вы сделали такое предположение, но могу точно сказать, что нет. Во-первых, им неоткуда было узнать это. Мы вместе с ней даже по улицам никогда не ходили. Либо я к ней приходил, либо она ко мне. Все знали, что мы занимаемся английским языком. Скрытых камер у меня дома нет, у нее, я полагаю, тоже. Я вообще вижу это так: если бы Никитин с Шатиловым каким-то непостижимым образом про нас узнали, то пришли бы ко мне оба и заявили что-нибудь типа: «Валерий Григорьевич, мы согласны молчать, если вы до окончания института не будете нас трогать со своим дурацким предметом». Но этого не было, уверяю вас.

— Хорошо, спасибо за ответ. Теперь еще одна просьба — постарайтесь точно вспомнить, в котором часу Оксана пришла к вам рождественской ночью?

— Ох, задали вы мне задачу… — вздохнул Садальский и задумался. Наконец он произнес: — Точно могу сказать только, что под самое утро. Примерно около пяти утра. А ушла часа через два.

Лариса снова задумалась.

Итак, алиби у Оксаны нет. По словам Романа, она вышла из его машины в половине четвертого. За час-полтора вполне можно было убить Никитина. Вот только откуда она знала, что Сергей пойдет домой? Просто ждала в подъезде и ей повезло? Но опять же — мотив, мотив!

Лариса как можно яснее представила себе Оксану, ее лицо, манеру разговаривать… При последней встрече девушка вела себя не так, как раньше. От доброй, открытой и порядочной студентки, какой она выглядела в момент знакомства, не осталось и следа. Нескрываемая ненависть к Никитину с Шатиловым, презрительное отношение к Любе Лицедеевой, откровенная меркантильность…

Кстати, о меркантильности. Роман был уверен, что Оксана встречается с ним вовсе не из-за его денег, потому что он всего лишь оплачивает ее квартиру. Это вообще-то тоже немало, но… Откуда у нее в доме такая обстановка, дорогая аппаратура… Родители из района помогают? Сомнительно. А дорогая косметика с парфюмерией? Сейчас Лариса вспомнила: там был просто огромный косметический набор. Причем, вот что странно, очень яркий. Оксану в ярком макияже Лариса ни разу не видела, но напрягла воображение и… представила. Это была уже не Оксана, а какая-то другая девушка. Выкраситься подобным образом могла бы вульгарная девица, проститутка…

Неожиданно Ларису осенило. Ну, конечно, это же ясно, как день! И совершенно все объясняет и ставит на свои места. От чувства, что она, кажется, все-таки докопалась до истины, Лариса взволнованно поднялась и прижала ладони к начавшим гореть щекам.

Вот что Оксана тщательно скрывает — она проститутка! Отсюда и дорогие вещи в квартире, и двойной ее портрет, и то, что она так легко пошла на связь с Садальским — при ее профессии расплачиваться подобным образом вполне естественно. И, кстати, телефонный разговор Оксаны, сразу показавшийся Ларисе странным. Сейчас она постаралась восстановить его в памяти. Оксане звонил некий Миша и о чем-то просил, а она отвечала, что сегодня никак не может и почему нельзя найти кого-то другого. Было очень похоже на разговор с сутенером.

А если так, то многое становилось понятным. Оксана скрывала этот факт особо тщательно еще и потому, что хотела выйти замуж за Рябоконова, что было бы невозможно, если бы жених узнал о том, чем она занимается. И звонок Оксаны ей, Ларисе, насчет казино тоже легко объясним — это действительно была попытка направить сыщика по ложному следу. И еще одно: Оксана была в курсе истории с казино. Значит, она общалась с Никитиным в неформальной обстановке. А может быть, даже казино посещала. Точно-точно, именно из казино и растут, как говорится, ноги всей этой истории.

Версия казалась Ларисе очень правдоподобной, оставалось только ее проверить. И она решила начать это делать не откладывая, позвонив подполковнику Карташову прямо домой…

* * *

Следующее утро Лариса начала с посещения областного управления внутренних дел. Карташов принял ее в своем кабинете и разговаривал в излюбленном, после того как стал подполковником, лениво-вальяжном стиле.

— Ну, заходи, заходи, — проговорил он, откидываясь на спинку кресла. — Я уже обо всем договорился. Тебе нужно пройти в соседний корпус, к майору Аристову, он у нас заведует полицией нравов. Скажешь, что от меня, — важно добавил он.

Лариса поблагодарила старого приятеля и понеслась в соседний корпус. На руках у нее уже была групповая фотография институтского курса, на которой присутствовали все действующие лица драматичной рождественской истории. Снимок она, не особо объясняя зачем, позаимствовала сегодня утром у младших Губиных.

Майор Аристов оказался белобрысым крепышом с мясистым лицом. Принял он Ларису доброжелательно и, поглядев на фотографию, тут же полез в базу данных, бормоча себе под нос:

— Все они на одно лицо, эти шалавы…