Гнолья Шкура (СИ)

Вооружённая, так сказать, борьба развернулась на сверкающем белоснежном ландшафте - снежок покрывал и землю, и тонкий лёд на озере, по которому не пошли даже королики. Толпа гуманов показалась, как и предполагали, с запада. Не предполагали того, что они пойдут в атаку тут же, сразу, безо всяких расово неверных подготовок. Это едва не явилось внезапностью, но едва не считается. Как только толпа подошла на дистанцию выстрела, от линии обороны полетел град пуль, стрел и картечи из пушек. Королики тут же дали назад, оставляя трупы и раненых - было ясно, что так они просто прощупывают оборону.

Щин с некоторыми другими гноллами и гуманами немедленно вышел за линию, подобрать подранков - они будут полезны в дальнейшем. Конечно ставить из как живой щит было бесполезно, но думается мало кто будет доволен, что его бросают замерзать возле вражеских окопов.

Королики пытались взять именно внезапностью, считая что в городе все бьют балду и никто не следит за полем. Через недолго после первой атаки последовала вторая, столь же спонтанная и закончившаяся ещё быстрее - лезть под шквальный огонь никто не хотел. После этого противнику пришлось выстраивать лагерь в защитном виде и останавливать дальнейшие действия до прихода подкреплений. Это было против них - зима только начиналась, а оснащение армии оценивалось на троечку. Каждый день элементарные обморожения и простуды уменьшали боеспособность, в то время как в Лейкшире никто об этом не думал, хотя бы потому что под боком тёплые дома.

Спустя три дня вторая часть армии, узнав что мост цел, подошла к нему. Взрывать его было жалко - мост основательный, но куда деваться. Восстановить три пролёта можно и деревом, если что. Ясным морозным утром немало носов собралось на берегу попыриться на салют, но он оказался не особо зрелищным. Грохнуло, из-под моста в обе стороны вылетели тучи дыма, а затем древняя каменная кладка сложилась и настил с грохотом рухнул в воду.

Естественно что королики попытались переправляться на лодках и плотах, взять мост и восстановить его, но прицельный огонь пушки с берега эту инициативу похоронил. Нельзя сказать чтобы гуманов выкашивало, как косой - просто они не желали дохнуть и едва вокруг начинала свистеть картечь, поворачивали обратно. Немало их искупались в ледяной воде и пополнили обозы негодных к дальнейшей службе.

Второму отряду пришлось собирать вещи и тащиться по пути первого, с запада. Это снова означало потерю времени, какового у врага не имелось в запасе ни разу. Только через пять дней вся толпа сосредоточилась в лагере недалеко от линии укреплений, причём изумительно растянувшись по берегу. Это было неизбежно, так как рельеф не позволял уйти дальше - камни, скалы, расселины, там не поставишь палатки ровным рядком. Эта ровность обошлась им дорого как никогда.

Понаблюдав в оптику за вражеским лагерем, командиры операции пришли к выводу что пожалуй пора. Снаряду от мортиры было некуда упасть мимо, королики сидели как чайки на морских островах, крыло к крылу. Светом и дымом отсигналили Фрисе, и корабль медленно двинулся вперёд. При хорошей погоде его было видно, возвшающегося над гладью озера как форт, но едва ли кто-то подозревал, что это такое. По разным соображениям атаку назначили ночью, а потом Щин озвучил эти соображения: королики будут жечь костры, в панике разнесут огонь по всему лагерю. Кроме того они наверняка решат что их атакуют с земли и бросятся в воду, хотя бы и ненадолго, но им хватит.

Гуманы были не до конца отмороженными и в лагере у них имелись несколько наёмников из гноллов, видевших ночью. Так что о том, что с воды приближается плавсредство, они знали. Не знали они про мортиру, потому как за стеной её не видно, и ожидали десанта с корабля. На броненосец были повёрнуты все двенадцать баллист, а когда он подошёл ближе, палить начали и стрелки. Тяжёлые стрелы были довольно серьёзным подарком, ибо к ним привязывали бомбы. Одна из воткнувшихся в щит стрел оставила в нём огромную рваную пробоину, после того как рванул заряд.

Фриса была хитра, и убрала всех своих с передней части корабля, пока шёл обстрел. Когда залп закончился, гноллы приступили к ответному. С длинных лотков в жерла мортиры ушли пороховые заряды, пыжи, а за ними и снаряды. Четырёхствольная лапа легко повернулась на установке, наводясь на нужный угол, и гнолл повернул кран подачи перегретого воздуха. Раскалённый газ прошёл по трубкам к зарядам, подорвав их, и мортира поочерёдно бахнула четыре раза, каждый раз ныряя в воду по самую палубу.