Гностики и фарисеи

Вскоре, однако, поезд дёрнулся, точно встрепенувшись от долгого сна, потянулся, протяжно зевнул и нехотя пополз к югу.

Повинуясь закону инерции, пассажиры сначала дружно вздрогнули, подались все вместе вперёд, затем откинулись на деревянные спинки, снова вздрогнули и, приняв, наконец, удобные позы, занялись каждый своим делом. Кое-кто достал газету и, громко прошуршав, отгородился ею от остальной публики. Другой, вытянув ноги и опустив голову на плечо соседа, незамедлительно отправился в царство Морфея. Третий занялся поеданием кулебяки, предусмотрительно купленной на вокзале. Бесцеремонная кулебяка тотчас оповестила окружающих о своём пребывании в вагоне, прибегнув к помощи мясного духа, произведшего на пассажиров весьма тягостное впечатление.

Тут же захлопали двери, заговорили на все голоса, запели люди. Море запахов, звуков и образов нахлынуло на вагон. И вагон утонул в нём...

Максиму, в распоряжении которого было три часа, три долгих, томительных часа, предстояло упорядочить свои мысли, которые точно весенние ручьи, растекались по нескольким направлениям.

Во-первых, Максим намеревался обдумать своё новое положение. Дело в том, что совсем недавно Максим был исключён с последнего курса одного из столичных вузов. За неуспеваемость. Родные Максима всполошились. Да и было от чего. Изгнанному с позором из alma mater грозила служба в армии. А что может быть ужасней сегодня для молодого человека, чем кирзовые сапоги, овсяная каша и строевая подготовка?!

На семейном совете, где кроме родителей Максима, держали слово двое дядей и тётка по матери да ещё одна тётка по отцу, решено было отправить Максима в Тулу на попечение к одному из дядей, преподававшему в тамошнем политехническом институте. Куда, кстати, Максиму, также по решению семейного совета, предстояло сдать какие-то экзамены и быть зачислену на пятый курс, как переведшемуся из Московского вуза в Тульский.

Во-вторых, не далее, как полчаса тому назад, к Максиму, в ожидании поезда курившему на перроне, подошёл смуглый и чумазый, как чёрт, мальчишка и, таинственно вращая желтоватыми белками, проговорил дробной скороговоркой:

- Братан, золото не нужно?

Хоть в золоте Максим и не испытывал ровным счётом никакой нужды, но, повинуясь любопытству, этому странному и погибельному для рода человеческого чувству, он, подумав немного, сказал:

- А ну, покажи...

- Пойдём, - прошептал, боязливо озираясь, чумазый, приглашая Максима отойти в сторону.

Не роняя достоинства, Максим докурил сигарету, смачно сплюнул себе под ноги, забросил изящным жестом окурок в урну и только затем последовал за юным продавцом презренного металла.

- Ну, чего тут у тебя? - спросил он у чумазого, когда они отошли к ограждению у безопасного края платформы. - Показывай...

Сейчас после этих слов чумазый, всё ещё воровато озиравшийся, вытащил откуда-то из недр куртки и протянул на ладони дутое обручальное кольцо да пару безобразных, напоминавших скорее ёлочные, чем ювелирные украшения, серёжек.

- Вот... Кольцо за двести пятьдесят отдам, серёжки - за пятьсот.., - дробно и торопливо проговорил он.

Серёжки, не женские даже, а какие-то бабские, Максима ни на минуту не заинтересовали. А вот кольцо ему понравилось. Широкое, пузатое, блестящее - и продать можно, и самому на пальце носить. Это он ещё подумает.

Кольцо пришлось ему впору. "Ведь врёт, поди, что золото," - мелькнуло у Максима. Но чумазый, точно читая его мысли, затараторил:

- Золото, золото!.. Не бойсь... Снеси к ювелиру, тебе любой скажет, что золото... И проба есть... Я тебя научу, как различать поддельную пробу от настоящей... А ну-ка!..

И чумазый, ухватив одной рукой Максима за запястье, другой ловко стянул с его пальца кольцо.

- Видишь, - он придвинулся плотнее к Максиму. - Видишь... Вот здесь внутри проба...

Максим наклонился, так, что почувствовал запах дыма от смоляных волос чумазого, и, вглядевшись, действительно различил на внутренней поверхности кольца небольшой прямоугольный отпечаток с цифрами "583" и пятиконечной звездой.

- Вот.., - и чумазый ткнул грязным ногтем в отпечаток, - звезду видишь? Видишь звезду?

- Ну? - нетерпеливо переспросил Максим. - Дальше что?

Чумазый огляделся и таинственно зашептал:

- Если есть на пробе звезда - настоящее золото. Это точно. Звёзды ставят только на настоящих пробах... Только настоящие пробы со звездой... Понял?.. Если проба фальшивая - она без звезды...

И он снова закрутил головой, давая понять, что слова его не предназначены для чужих ушей.

- Только ты это... Не говори никому, - зашептал он, заглядывая в глаза Максиму. - Это ж... тайна... Это никто знать не должен... Про звезду... А то... Если узнает братва, меня того.., - и он провёл ребром ладони себе по шее.

- Да ладно уж, - отмахнулся Максим, - дай-ка лучше ещё примерю...

И он снова натянул кольцо на правый безымянный палец.