Гностикос

 Физический суперконус на рисунке принимает форму тюльпана, потому что в первые мгновения после своего возникновения Вселенная должна была усиленно расширяться. Этот период космологи называют «Инфляцией» - Раздуванием. Смысл этого раздувания мы обсудим чуть позже, когда проясним абсолютный статус скорости света. А пока ограничимся констатацией того факта, что этот суперконус, время жизни которого по современным расчетам составляет 13,7 миллиардов лет, не имеет обратного суперконуса, который по смыслу должен был бы изображать то, что было до Большого взрыва за абсолютным космологическим нулем нашей Вселенной. Ироничная фраза Ландау: «Было время, когда времени не было», - подразумевает именно такой суперконус прошлого для гипотетической нулевой точки, с которой должно начинаться спонтанное сотворение этого мира (мы уже говорили, что в научном словоупотреблении «природа» стала эвфемизмом «бога»).

Интуитивный смысл светового конуса достаточно очевиден. При этом он будет нам очень полезен в дальнейших рассуждениях. Во-первых, видно, что «Треугольники бытия», из которых построена «Роза Мира», и световые конусы похожи друг на друга. Эта аналогия между структурой Вселенной и структурой отдельного самосознания ощущается всеми нами. Ведь теория Большого взрыва в современной космологии, какими бы сложными математическими моделями она не подкреплялась, по сути продолжает все ту же древнюю идею о возникновении мира из ничего, которую в форме более или менее красочного мифа создавали все народы в исторической культуре человечества. Каждый из нас прошел через миф своего рождения, которое началось с ничего, ибо наша память, как правило, хранит гробовое молчание о том, что с нами было до нашего появления на свет. Наконец, мы познаем свой внутренний мир средствами того же самого языка, которым познаем и внешний мир.

Световой конус является собственно конусом именно потому, что скорость света конечна. Если бы она была бесконечна, то время никуда бы не двигалось. То есть времени попросту не было бы, и причина ничем не отделялась бы в этом мире от следствия. А это значило бы, что никакое движение невозможно. Чтобы мы мыслили и чтобы Вселенная эволюционировала необходимо, чтобы максимальная скорость в этом мире была конечной. Конечная скорость света (благодаря которой Ахиллес догоняет черепаху) приводит нас к тому, что Вселенная оказывается растянутой не только в пространстве, но и во времени. То, что находится бесконечно далеко, существовало бесконечно давно. Здесь явная несогласованность времен. Источник, от которого свет летел к нам миллиарды лет, за это время так же удалился от нас на миллиарды лет в мерах длины. Граница Вселенной выглядит ничем не лучше, чем последнее число бесконечности. Но то, что существовало очень давно, возможно, очень давно перестало существовать. Кто-то возразит на это: возможно, та или иная краевая галактика давно прекратила свое существование, но ведь место осталось. Вот фотография комнаты, из которой человек вышел. Но ведь комната не исчезла вместе с ним. Дело не в этом человеке, дело – в наблюдателе, в вас. Что будет с комнатой, если вы тоже «выйдите»? Мы уже упоминали шутку Пуанкаре о том, что если все «выйдут», то констатировать существование комнаты будет некому. И тогда же выяснили, что все гораздо «хуже». Констатировать будет нечего. Комната исчезнет вместе с вами, последним наблюдателем, наличие которого является необходимым и достаточным условием существования реальности – желтого соцветия R в «Розе Мира». В этом заключается тождество будды и Вселенной. После вас останется только Святой Дух, а от Вселенной – Царство Небесное.

Но допустим, что Вселенная уже имеется, и в этой готовой Вселенной скорость света вдруг становится бесконечной. Конечно же, прежде всего это значит, что все мы остановимся в какой-то текущей дхарме нашего потока самосознания и впадем в нирвану, а от Вселенной останется только Дао. Допустим, что это не произошло, и мы, подобно гипотетическому богу, продолжаем мыслить вне времени. Тогда это, по крайней мере значит, что световой конус должен стать развернутым углом в для любого имеющегося события в уже готовой Вселенной, поделив ее на абсолютное прошлое и абсолютное будущее для этого события. Допустим, что этим событием является наш взгляд в небо. Тогда мы, как и должно богу, увидим всю Вселенную сразу. Самые отдаленные области Вселенной, которые составляют ее глобальный горизонт, предстанут перед нами не в своем далеком прошлом, из которого миллиарды лет летел к нам свет, а такими, какие они есть «сейчас». Именно так: бесконечная скорость света превращает поток времени в одно «настоящее».