Гобелен с пастушкой Катей. Книга 8. Потерянная заря

В целом создавалось впечатление, что Ольга Киреевская пришла к зубному врачу, потому что очень больно, но предпочитала быть в другом месте. И, увы, дантистом ощущала себя я, хотя сидела в кресле, а Татьяна взяла на себя роль медсестры, привела, усадила пациентку на диван и предложила чаю. И вот, пока Таня хлопотала на кухне, Ольга начала беседу крайне осторожно, однако, не дожидаясь вопроса о самочувствии.

– Понимаете, я подумала, что следует прояснить вопрос раз и навсегда, – начала она. – Да, признаю, что Ольга ушла из дому при моем содействии, она жила у нас на зимней даче, точнее, они жили вдвоем, но родители не знали. И когда ее мать обвиняла моих родителей, она ошибалась, хотя имела право знать, где Ольга. А мы скрывали. Понимаете, сложилась непростая ситуация. Ольга с мальчиком хотели жениться, а обе матери были резко против. Тоже понятно, ей было девятнадцать, а ему и того меньше. И я пустила их на дачу, чтобы как-то разрядить атмосферу, Ольга надеялась, что кто-нибудь уступит. Но не получилось, тогда они уехали к его отцу. Уехали внезапно, собрались в один день, ничего мне не сказали. Понимаете, после того, как мать Ольги позвонила и устроила сцену, мои родители догадались, где беглецы, и попросили уладить вопрос. Я сказала Ольге, что дальше жить на даче невозможно, вроде кто-то туда приезжает в отпуск, она поняла намек и очень обиделась.

– Да, непростая ситуация, – сказала я, чтобы Таня могла задать свои вопросы, она как раз вернулась с чайным подносом. – Тем не менее…

– Но Ольга не вышла замуж, – объявила Татьяна. – Мы заплатили фирме хорошие деньги, но узнали, что никакого брака Ольга Славич не заключала, и осталась прописанной на прежнем месте.

– Не знаю, они вроде подавали документы, – почти без выражения ответила Ольга Киреевская. – Где – не помню. А его отец работал на атомной станции в Ленобласти, ближе к границе с Карелией.

– На самом деле мы хотели узнать, – вступила я, поняв, что реальной помощи от Тани не дождаться. – Как мальчика звали, по имени и фамилии, где учился, где жил, чем полнее информация, тем лучше.

– Этого я просто не знаю, – ответила Ольга. – Звали Сергеем, фамилия очень простая, точно не запомнила, дома у него не бывала, если был записан телефон, то давно потерялся.

– Значит ваш совет будет такой, – резюмировала я. – Найти город в Ленобласти, где есть атомная электростанция, и поискать в местных архивах, с кем был заключен брак, не так ли?

– Скорее всего, – с неохотой согласилась Ольга. – Да, я вспомнила деталь. На самом деле парня сначала звали Келью, это финское имя, и у отца должна быть финская фамилия. Что-то вроде Китааска, Кавикасо, точно не помню. Он говорил, что сменил имя и взял фамилию матери в шестнадцать лет, когда получал паспорт. Что родители давно расстались, а ему было некомфортно. Это для вас существенно?

– Если это всё, то не очень, – ответила я, но продолжить не успела, потому что зазвонил телефон, мы с Таней оставили его в прихожей.

Татьяна сбегала, принесла трубку, оказалось, что мама решила справиться о моем самочувствии. Я извинилась, встала с кресла и пошла на кухню, чтобы успокоить Марию Феликсовну, к тому же побыстрее ее спровадить. Разговор с Ольгой начинал быть занятным, она что-то скрывала и принесла неважно сочиненную историю.

Проделала я все на диво быстро, но возвращаясь, встретила Ольгу в прихожей, она торопливо одевалась, лицо у нее было «опрокинутое», как отметил Ф.М. Достоеский в известном романе «Идиот».

– Что случилось? – спросила я в недоумении.

– Да, нет, мне пора, – невнятно пробормотала Ольга. – В другое место, по работе, срочно…

– Тогда, если можно, постарайтесь вспомнить финскую фамилию, – попросила я, и вынула конторскую карточку из кармана висевшего рядом пальто, хорошо, что имелся запас. – И позвоните мне сюда или в «Аргус». Хорошо?

– Да, да, конечно, разумеется – сказала Ольга неубедительно и через мгновенье закрыла за собой дверь.

– Ну и что произошло? – поинтересовалась я у Татьяны. – С какой радости клиентка вскинулась и сбежала? Ты ей никак тетю Марусю посулила? Если не вспомнит, что нам надо. С мистическими подробностями… Или как?

– Не надо демонизировать Марусю, – ответила Татьяна, явно с голоса мамы. – И вообще, на самом деле даже эта Ольга признала, что у Маруси были причины нервничать, и наша Олька собралась замуж не совсем, чтобы… Так что склочный характер одно, а…

– Таня, воронёнок мой черненький, я вовсе не о том, – профессия включилась сама по себе и гнала на тропу выяснения. – Бог с нею, с Марусей, она может быть во всем права, но отчего Ольга выскочила, как ошпаренная? Какой был разговор, когда я ушла?