Гобелен

Алдита, жена Гарольда, сообщила, что ее брат Эдвин, эрл Мерсии, все еще не принял решения, кого ему следует поддерживать, а потому колеблется и его брат Моркар. Алдита добавила, что при валлийском дворе считают — Эдгар еще недостаточно взрослый для короны.

Наконец Эдита повернулась к Лидии, своей шотландской родственнице, до сих пор хранившей молчание. Лишь она одна из собравшихся имела кровные узы с саксами. Лидия могла быть древней богиней огня — так ослепительно сияли в лучах утреннего солнца ее блестящие волосы. Она заговорила, тщательно подбирая слова, с трудом сдерживая рвущуюся энергию. По ее словам, Малкольм Шотландский будет хранить верность Тостигу, его войска без колебаний последуют за знаменем эрла Нортумбрии. Кроме того, она предложила убежище для своего родственника Эдгара, если ему придется бежать из Вестминстера. Эдита улыбнулась, услышав, что отважные армии кельтов по-прежнему остаются ее союзниками.

Я сказала родным, что отправляюсь в монастырь в Винчестере, чтобы посмотреть на гобелен, который монахини вышили для нового Вестминстерского аббатства. На обратном пути я почти засыпала в седле, и королева отослала меня домой. Мэри встревоженно посмотрела на меня, когда я устроилась у огня и накрылась шалью, — она никогда не видела, чтобы я спала днем.

Перед тем как уснуть, я вспомнила, как Эдита рисовала встречу, подобную той, что я наблюдала вчера ночью, — всадники на лесной поляне с лицами, скрытыми капюшонами. Именно этот рисунок она спрятала, когда Гарольд без предупреждения ворвался в ее покои.

Мадлен отложила ручку и закурила. Она перешла в гостиную, представляя, как девять женщин в богатых одеяниях, украшенных драгоценностями, сидят на плащах в лесу, обсуждая будущее Англии. Какой материал для феминисток!

Из окна гостиной она выглянула на улицу, где запоздавшие пешеходы спешили домой, потом посмотрела на часы, висевшие на стене в кухне, — их было видно с того места, где она стояла. Почти полночь, а у нее до сих пор крошки во рту не было. В холодильник можно было не заглядывать — она знала, что там не осталось даже оливок и шоколада. Вчера вечером ей пришлось довольствоваться сухим батоном. Всякий раз, когда ей хотелось есть, Мадлен вспоминала, что так ничего и не купила, а потом напрочь забывала обо всем, вспоминая о еде только после очередного приступа голода. К счастью, в университете есть кафе — кормили там не особенно вкусно, но поесть можно было без особых усилий.

При определенных обстоятельствах Мадлен была бы недовольна своей одержимостью. Обычно она так себя не вела — в особенности когда речь шла о еде. Она всегда любила поесть. Можно было отправиться в магазин прямо сейчас — слава богу, теперь появились круглосуточные супермаркеты. К тому же у нее кончались сигареты.

Воздух на улице оказался таким холодным, что Мадлен несколько раз обернула шею шерстяным шарфом. Было начало марта, но приближения весны совсем не чувствовалось.

Мадлен вдруг поймала себя на том, что вспоминает вид, который открывается из коттеджа Лидии, — интересно, как там будет весной. И еще она подумала о Николасе.