Гоблины. Сизифов труд

Викул с усмешкой посмотрел на подчиненного:

— Вот то, Сережа, о чем я тебе час назад говорил. Оригинальности в этих операх — ни на грамм.

— «Регата регатой, а морские традиции забывать нельзя», — довольный, хмыкнул Мешок.

— Отдай человеку картинку, а сам греби сюда, — Викул подвел Андрея к холодильнику, распахнул дверцу. — Выбирай! Какой напиток ты предпочитаешь в это время суток?

— Вот это по-нашему! По-суворовски! — расцвел Мешечко. — Не боись, я вас не объем. И рад бы, но меня в конторе поп для беседы дожидается. Так что пригублю сугубо символически, исключительно за успех общего дела.

— Кто-кто тебя дожидается?

— Поп. Он же настоятель погорелого храма отец Михаил. Кстати, если хотите, можем вместе прокатиться. Я думаю, у вас тоже могут найтись вопросы к батюшке. В свете, — Андрей кивнул в сторону Хворонина, жадно впившегося в добытый «гоблинами» листок, — в свете свежераспечатанных событий…

* * *

— …А вот еще мне всегда был интересен такой момент: допустим, к вам на исповедь придет некий… допустим, террорист и скажет: «Завтра я собираюсь пойти и взорвать такой-то объект». Как вы поступите в этом случае?

— Сложный вопрос. Очень сложный, — тяжело вздохнул отец Михаил. — Наверное, я постараюсь убедить этого человека отказаться от намерения совершить зло. Постараюсь употребить для этого всё свое умение.

Полчаса назад Прилепина доставила отца Михаила на конспиративную квартиру «гоблинов» и препоручила его заботам Ивана Демидовича. На правах радушного хозяина тот напоил батюшку чаем с вареньем, а когда голод телесный был утолен, слово за слово, вплотную взялись за голод духовный. Отец Михаил оказался весьма интересным собеседником, но и Филиппов, будучи человеком образованным, а на поверку еще и «воинствующим атеистом», тоже не лыком шит. Самое главное, что в этот час практически весь оперативный народец находился в служебных разъездах, а потому беседе двух антагонистов-интеллектуалов никто не мешал.

— …Но если вы поймете, что и это не срабатывает? Вроде и умение есть, а нужного результата не достигнуть? Если почувствуете, что не в состоянии достучаться до заблудшей души, что тогда? Сообщите в правоохранительные органы?

Отец Михаил задумался:

— Нет. Скорее всего, сообщать не стал бы.

— Но почему?

— Потому что на все воля Божья.

— Позицию кардинала Карди, стало быть осуждаете? — Филиппов нахмурился и закусил губу. — По-вашему, пусть лучше новые «Оводы» плодятся? А вы будете оставаться как бы над схваткой и неизменно во всем белом?

— Я не осуждаю ничьих позиций, я всего лишь сказал, что на всё воля Божья.

— Понятно. У вас, я имею в виду у попов, на все времена и все ситуации одна универсальная отговорка. Чем же вы в таком случае лучше «умывающего руки» Понтия Пилата? Да и то… Он хотя бы пытался что-то сделать.

— Насколько я понимаю, в данном случае «попы» соотносятся с «батюшками» всё равно как «менты» с «милиционерами»? — грустно заметил отец Михаил.

— А что, по-вашему, такое сравнение некорректно?

— Лично я предпочел бы, чтобы «ментов» у нас было меньше или не было вообще. А вот нормальной милиции — больше.

— А нормальная, это какая?

— Если использовать расхожий штамп, это милиция с человеческим лицом, — коротко пояснил священник. — Мне кажется, Иван Демидович, у вас по каким-то причинам сложился превратный образ священника, который действительно нехорош. Но Бог даст — и вы еще встретите не «попа», но «батюшку». Опять же, в ваших словах налицо устойчивая подмена библейского Понтия Пилата с одноименным литературным героем, выведенным Михаилом Булгаковым. Загляните как-нибудь в первоисточник, и вы убедитесь, что подлинный Пилат имеет мало общего со своим художественным тезкой.

— Ну вот, опять начинается! — горько усмехнулся Филиппов. — Если Бог даст, то… В нашем детстве была очень похожая игра. «На кого Бог пошлет» называлась. Знаете про такую? Пацаны собираются в кружок, подбрасывают вверх что-нибудь тяжелое, втягивают головы в плечи и ждут — кому на этот раз по кумполу жахнет. Тоже скажете «воля Божья»?

Отец Михаил, немного поморщившись, покачал головой:

— Что до воли Божьей, поверьте, это вовсе не, как вы изволили выразиться, универсальная отговорка. Возвращаясь к озвученному вами примеру: кто знает, может быть, после такого теракта сотни людей, через горе и печаль, придут к Богу? А что, если таким образом Всевышний хочет призвать нас к себе? Нам не дано знать наперед Божьего замысла. Лишь одно мы знаем точно: ничто в жизни не происходит случайно.

— Хорошо. Допустим. Допустим, что через теракт, через гибель родных и близких, возможно, какие-то люди и придут к Богу, — упрямо не отступал Филиппов. — Но если сузить эту же самую задачу? Вот вам слегка измененные исходные данные: к вам придет другой человек… Плохой человек…

— Извините, что перебиваю, но боюсь, по первому впечатлению я не смогу составить мнение: плохой человек пришел ко мне или хороший, — уточнил отец Михаил.