Гоблины в России (СИ)

- Сенька не иначе, как на пляже ошивается, - задумчиво сказал Дракон, - в баре "Голубой Павиан", там, по его словам, всегда наркоту раздобыть можно. Туда и идите.

- Ну, прощай, Огнехвост, - Дробила похлопал дракона по хвосту, - Желаю тебе быстрого полета, легкого ветра, а еще встретить хорошую драконшу и наплодить маленьких огнехвостиков...

Расчувствовавшийся Дробила еще долго бы расписывал прелести семейной жизни и все такое, но время поджимало, и он остановился.

- Пока, - сурово сказал Ватерпас, - Может, еще встретимся!

- Завидую! - Хоббит задумчиво посмотрел на небо. - Всю жизнь полетать мечтал, да видно, не судьба. Ну, прощай, дружище!

Дракон загудел, прогревая двигатели перед дальним полетом, потом вспомнил о чем-то, приглушил турбины и проревел:

- В случае чего, свяжитесь со мной по рации, или через спутник. Борт 97-40, это я и буду. Мигом прилечу на помощь!

Потом рванулся, взмыл в небо, покачал на прощание крыльями и лег на курс.

Друзья постояли немного, глядя на постепенно расплывающийся в небе розоватый инверсионный след, потом Василий сказал:

- Ну что, пошли ребята вора ловить. Такая у нас планида!

Глава 3.

"Тяжело живется советскому подростку!"

Наблюдение времен перестройки

Сенька сидел в баре "Голубой павиан", и тосковал. Деньги, полученные от трех доверчивых туристов из незнакомой страны России, подходили к концу, хотя, честно говоря, братаны, как они сами себя называли, не поскупились.

- Вот лохи, - лениво думал Сенька, - даже не поинтересовались, откуда цацки. Захомутают их на таможне, как пить дать, захомутают, да мне-то что. Вот куда колечко подевалось, это вопрос. Неужели оборонил, когда фатеру этого зеленого дурня потрошил?

У всех Горлумов была какая-то патологическая тяга к колечкам, причем, колечкам без камешков, гладким и простым. Сенька смутно помнил, что еще его папаша, пребывая в элегическом настроении, вытаскивал из кармана это вот самое, теперь потерянное колечко, и твердил, уставившись куда-то в пространство:

- Наша прелесть... прелесть... прелесть.

Сенька по младости полагал, что это следствие неразборчивости в выпивке, но когда горлуменок подрос и заполучил колечко в собственность, попросту украв его у задремавшего папаши, колечная зараза прицепилась к нему самому. Теперь без колечка никакой кайф не по-настоящему не ловился. Сеньке было просто необходимо, наглотавшись Колы, уставиться на кольцо и повторять, следом за своими предками: "Прелесть, прелесть..."

Вообще, недолгий жизненный путь Сеньки Горлума заслуживает отдельного описания. Если бы о Сеньке узнала какая-нибудь сентиментальная деятельница из "Общества защиты редких негодяев", она, безусловно, опубликовала бы в глянцевом дамском журнале душераздирающую историю о бедном подростке, лишенном родительского внимания и вынужденном бороться за существования просто-таки с пеленок. При этом она бы отметила, что ни пеленками, ни, тем более, памперсами Сеньку в детстве не баловали. Все пропивалось беспутными родителями. В результате, деятельница обвинила бы во всем общество и потребовала отмены наказания за грабеж для детишек с дурной наследственностью, а заодно и наказания за изнасилование, в период полового созревания преступников.

Сам же Сенька отнюдь не считал себя обделенным судьбой. Темные делишки были наследственным бизнесом семьи Горлумов, довольно-таки уважаемой в определенных кругах.

На самом деле, если не быть сентиментальной деятельницей какого-нибудь "Общества" или "Комитета", можно заметить, что многие Горлумы сделались очень даже влиятельными членами общества. Вы ведь нередко замечали за спиной видного политического деятеля некую молчаливую, невзрачную фигуру, казалось бы, попавшую на телеэкран совершенно случайно. И в самом деле, засветка на экране отнюдь не входит в планы этой разновидности горлумов - так называемых, "серых горлумов". А вот другие, прямо-таки не вылезают из ящика. Это горлумы публичные, не скрывающие, но и не афиширующие до поры, до времени своего происхождения, гибкие, длиннопалые и вкрадчивые, они подвизаются в качестве всевозможных научных и не очень предсказателей, специалистов по сексуальной меланхолии и прочих редких и высокооплачиваемых профессий, востребованных коренным населением нашей планеты. Я уж не говорю о некоторых бизнесменах, и деятелях культуры. Культура, честно говоря, так и кишит горлумами, правду говорят, что снаружи она смахивает на большое болото. Хотя, наверное, насчет культуры я немного переборщил, да и что я понимаю в культуре...

Но вернемся к нашему Семену. Итак, вот оно, Семеново детство. Оно не было таким уж безрадостным, как думают разные сентиментальные дамы, и родители отнюдь не забывали делиться с подростком Сенечкой основами жизненной премудрости, вовсе нет. Частенько, посиживая у телевизора, Сенечкин папаша говорил внимающему сыну: