Гоблины в России (СИ)

- Это не важно. В нашем деле ты все равно больше чем на сержанта не тянешь, - ответил Мальчиш. - Значит, так и будешь покамест Сержантом. Присваиваю тебе такое погоняло.

Иван неохотно полез в карман и вытащил почерневшую серебряную пулю, размером с инжир. Такую же сплющенную и, по всему видать, старинную, потому, что ни в одно современное охотничье ружье не влезет. Калибры нынче не те.

- Вот,- говорит. - Берите, не жалко. Я ее у одного душмана в подсумке нашел. Сам не знаю, зачем с собой столько лет таскал, а смотри-ка - пригодилась! А то ни выбросить, ни продать.

Это же Несмертельная Пуля, - шаманка аж вскинулась. Глаза зеленым налились, в волосах молнии стреканули. - Да еще и неупокоенная! Ну-ка, давай сюда, покуда делов не наделал!

Иван молча протянул черную луковку шаманке.

Взяла шаманка несмертельную да неупокоенную пулю, с ладони на ладонь перебросила, будто уголек.

Жжется!

Бросила в стакан, водки добавила, отхлебнула глоточек - совсем чуть-чуть, и замерла, словно прислушивалась к чему-то. А в самой, как будто костер развели - в глазах уже не зелень, а алое что-то сквозь веки светится, морщины разгладились, желтое лицо порозовело. Потом вздохнула, и сказала:

- Страшная сила в Несмертельной Пуле, если, конечно, знать, как ее использовать. Вам это, слава создателю, не дано, а кому дано, тот не знает.

- Какая такая сила? - заинтересовался Иван-воин, он же Сержант. - Тем более, сама же сказала, что она несмертельная. По-моему, настоящая сила как раз в смертельных пулях заключается. Сколько раз видел, иная пуля свистнет - и ничего, только волосы холодом продернет, а иная прилетит без звука, шуркнет тихонько, словно кто кровью в снег сплюнул - и все - конец.

- Ошибаешься, солдат, - качает головой шаманка, - ох, как ошибаешься. Несмертельная пуля, эта та пуля, которая крови хлебнула, да жизнь до конца не выпила. И в землю не упала, не упокоилась, значит. Вот и ждет такая пуля своего часа. Сила в ней да ярость великая. Думаешь, почему раненые пулю, которая в них попала, с собой носят?

- Почему? - спросил Иван-солдат и машинально потрогал грудь. Там на стальной цепочке висела обыкновенная автоматная пуля калибра семь целых шестьдесят две сотых миллиметра. В госпитале подарили. После операции.

- А потому, что это смерть свою они на цепи держат. - Шаманка посмотрела на Ивана, и усмехнулась. - А пока смертынька на цепи - быть солдату живу. Одна смерть от другой защитит, если, конечно та, другая, проворней да сильней не окажется.

- А это чья смерть? - Мальчиш показал на черную луковку в стакане. Вокруг пули-луковки хороводились маленькие пузырьки, словно водка ни с того, ни с сего закипать начала.

- Не ваша, - засмеялась шаманка. - А чья - не скажу!

- Так, выходит, это ты от чьей-то смерти так на глазах и раскрасавилась? - возмутился Безяйчик. - Нет, ты правду скажи!

- А жизнь она всегда от смерти происходит, больше-то не от чего. И не зыркай на меня глазищами, не больно-то я пугливая! - сказала Татьяна, достала их карману закопченную трубку-носогрейку и затянулась вонючим болгарским табаком. И в каком только соцреализме она его купила? - Ну, чего знать желаете? Спрашивайте, пока я добрая, а то ведь я и передумать могу. Да и недосуг мне с вами тут...

Иван смотрел рот разинув то на Мальчиша с Безяйчиком, то на шаманку. Что-то вроде изменилось, а не понять что. Потом сообразил - теперь шаманка здесь главной стала, а Растюпинскские ребята перед ней словно съежились и мягкой шерстью обросли. Котята. Хотя и шипят.

А шаманка наоборот, залоснилась-закруглилась, волосы расправились, губы улыбаются, даже зубы, вроде, резаться стали. Да еще, какие острые. Нелюдские.

- Да какая же она старуха? - подумал Иван. - У Безяйчика, вон, похоже, в штанах тесно стало, вон, как заерзал.

- Ты, бабка, - сказал он вслух, - кончай людям мозги парить. - Думаешь я тебе эту хрень - тут он ткнул пальцем в стакан с несмертельной пулей - в подарок привез? Ошибаешься, желторожая, серебряшку еще заработать надо. Оклемалась маленько, и будет! Давай, делай что надо.

Взял стакан с водкой, поболтал, так что пуля о стенки зазвенела, да одним духом в себя и опрокинул. Крякнул, колбаской закусил, черное серебро пальцами из стакана вынул, обтер об рукав, да обратно в карман и сунул. Шаманка только рот открыла.

- Ай, силен, ты Иван-воин, - сказала шаманка, когда Мальчиш с Безяйчиком ее минералкой отпоили. - Надо же, и смерть-водка тебя не берет! Ну, коли, выпил - жди похмелья. А пулю себе оставь на память, нету в ней больше силы, я первую пробу сняла, а остальное ты допил и не поперхнулся.

- С похмельем я, как-нибудь справлюсь, у нас на этот случай прибор имеется, - усмехнулся солдат. - А ты обещала погадать, давай, гадай! Тоже мне, Инесса выискалась!

- Ну ладно, - сказала Татьяна, - погадаю!