Год 1943 - «переломный»

С некоторых пор, учитывая высокую аллертность немецкой военной машины, ее способность к быстрым й точным контрманеврам, Ставка и Сталин опасались планировать глубокие прорывы и обходные маневры. Предпочтение было отдано сокрушающим лобовым ударам: собрать «кулак» побольше — и чтоб вдребезги, еще лучше — несколько «рассекающих» ударов. Правда, пока и за счет колоссального преимущества в артиллерии этот прием получался только в положении «на месте», когда тысячами стволов оборона противника перепахивалась и просеивалась на глубину до шести километров, после чего пехота шла в атаку в полный рост, собирая впавших в невменяемость пленных и трофеи. Как только войска двигались вперед, управление ими нарушалось, артиллерия и тылы отставали, наступление затухало. Если пушкарям удавалось догнать ушедшие вперед дивизии, выяснялось, что у них нет снарядов. Такую ситуацию описывает Н.Н. Воронов, курировавший Брянский фронт:

«С недоумением я заметил, что на огневых позициях нашей артиллерии, перемешавшейся перекатами за наступающей пехотой и танками, лежит значительное количество боеприпасов, оставленных без охраны и транспортных средств. Намеренно объехал весь район бывших артиллерийских позиций. Повсюду была такая же картина. Когда я поздно вечером вернулся на командный пункт, на меня стремительно налетел член Военного совета фронта Л.З. Мехлис. Он возбужденно говорил о недостатке боеприпасов, что артиллерия осталась без снарядов. Я предложил навести порядок с доставкой боеприпасов, оставленных на старых огневых позициях».

Маршал Жуков, «анализируя причины медленного развития событий», пришел к выводу: «…основная ошибка крылась в том, что Ставка несколько поторопилась с переходом к контрнаступательным действиям и не создала более сильную группировку в составе левого крыла Западного фронта, которую в ходе сражения нужно было срочно подкрепить. Войскам Брянского фронта пришлось преодолевать глубокоэшелонированную оборону лобовым ударом.

Думаю, было бы лучше, если бы армия П.С. Рыбалко вводилась в сражение не на Брянском фронте, а вместе с армией И.Х. Баграмяна. С вводом в сражение 11-й армии генерала И.И. Федюнинского, а также 4-й танковой армии генерала В.М. Баданова Ставка несколько запоздала.

К сожалению, этого не было сделано. Помешала торопливость. Тогда все мы считали, что надо скорее бить противника, пока он еще не осел крепко в обороне. Но это было ошибочное рассуждение и решение. Все это, вместе взятое, явилось следствием недооценки оборонительных возможностей противника (потому и резервы «запоздали», что их собирались использовать для «овладения Белоруссией», а Орел должны были взять на четвертый день и без их участия. -В.Б.).

Когда мы с А.И. Антоновым и А.М. Василевским докладывали Верховному о возможности окружить в районе Орла группировку противника, для чего надо было значительно усилить левое крыло Западного фронта, И.В. Сталин сказал:

— Наша задача скорее изгнать немцев с нашей территории, а окружать их мы будем потом, когда они станут послабее…»

Верховный хотел видеть зримый результат, который можно предъявить советскому народу и всему миру, — освобожденные территории. К способностям «полководцев сталинской школы» он относился скептически, также как к донесениям о тысячах сожженных немецких танков, и миллионах перебитых «фашистов». Характерна директива, переданная примерно в это же время генералу Ватутину, с требованием «не увлекаться охватами». Сталин предпочитал задачи ставить простые, понятные и доступные по исполнению. Правда, требовавшие колоссальных расходов живой силы и материальных средств.

27 июля в состав Центрального фронта вошла танковая армия Рыбалко. Генерал Рокоссовский приказал командарму сосредоточить свои корпуса в районе Аленовка — Куракино, в полосе 48-й армии, с тем чтобы с утра 28 июля перейти в наступление в северо-западном направлении, продвинуться на 40 километров, с ходу форсировать Оку и вечером доложить об исполнении. К этому моменту 3-я танковая потеряла 324 танка и 8823 человека. В строю оставались 243 танка Т-34, 114 танков Т-70, 27 самоходок СУ-122, 448 орудий и минометов. Далее история повторилась. Генерал Романенко не смог обеспечить прорыв подготовленной обороны 383-й и 292-й пехотных дивизий на реке Малая Рыбница и поддержать наступление танковых соединений. В ходе трехдневных боев удалось захватить три села на левом берегу реки, потеряв при этом 169 танков. После чего командующий фронтом, «в связи с неуспешными наступательными действиями 3-й гвардейской танковой армии», решил вывести ее из боя.