Год 1944-й. Зарницы победного салюта

… Гитлеровцы подтягивали силы на одном из участков фронта, готовясь атаковать позиции кавалеристов. Необходимо было сорвать замысел врага. Но как это осуществить? Вызвать огонь по скоплению противника? Так можно в данной обстановке навредить себе, преждевременно обнаружив свои огневые позиции. К тому же у артиллеристов намечались более важные задачи на другом участке, где обстановка сложилась намного опасней.

Опытный, бывалый боец Ахраров с разрешения командира незаметно выдвинулся вперед с пулеметом навстречу врагу. Окапываться времени не оставалось, пришлось занять ничем не защищенную позицию. Только бы гитлеровцы не заметили его раньше времени. Замысел смельчака оправдался. Когда фашисты приблизились к позициям эскадрона, по ним внезапно ударил губительный пулеметный огонь. Ахраров стрелял с короткой дистанции. Гитлеровцы дрогнули, заметались. Эскадрон ринулся в контратаку и, отразив натиск врага, захватил населенный пункт.

Так солдатская смекалка отважного пулеметчика способствовала успеху всего подразделения.

И. М. ДЫНИН, полковник КРЫЛАТЫЙ ДАНКО

Враг был жесток. Он сжигал дотла села, опустошал города. Четвертый год продолжалась жестокая битва.

Однажды над волынским поселком Микуличи появилась шестерка грозных штурмовиков. Вел ее Сергей Милашенков, человек исключительно смелый и отважный.

Начался неравный поединок — десятки фашистских зениток беспрерывно палили в небо. Но краснозвездные машины одна за другой смело ринулись вниз, поливая огнем вражескую колонну, змеей растянувшуюся на дороге. Словно спичечные коробки вспыхивали тяжелые танки.

Впервые за годы фашистского рабства, казавшиеся вечностью, люди, наблюдавшие за этим поединком, заулыбались, воспрянули духом. Они выходили из укрытий и расправляли плечи. В стремительных краснозвездных птицах они видели предвестников свободы.

Но вдруг случилось непоправимое.

Штурмовик ведущего вздрогнул и качнулся, как подбитая птица. По фюзеляжу метнулось пламя. Жители Микуличей, наблюдавшие за боем, замерли. Они знали, что летчик не услышит, но во взглядах их светилось: «Держись, сокол!»

Летчик вел пылающий самолет на малой высоте, беспрерывно стреляя из пушек. Пока руки держали штурвал, он мстил врагу за пожарища, за слезы матерей. Когда же не стало снарядов, когда штурмовик был весь объят пламенем, он врезался в гущу вражеских автомашин. Раздался сильный взрыв. А потом еще долго пылали на дороге цистерны, рвались снаряды, будто салютуя подвигу отважного летчика.

Жители Микуличей не знали тогда имени Сергея Милашенкова, повторившего подвиг Николая Гастелло. Сегодня они называют его крылатым Данко. Как и горьковский герой, мужественный советский летчик отдал свою жизнь за счастье народа. В ту пору Сергею Милашенкову обыкновенному русскому парню, сравнялся двадцать один год. Это случилось в 1944 году.

— Если закончатся бомбы, буду стрелять из пушек и пулеметов. Если не станет патронов, буду рубить винтом гитлеровские машины.

Такую клятву давал Сергей, вступая на фронте в партию. И эту клятву он пронес в своем сердце через все испытания. Подвиг его — не случайность, не минутный порыв. Он не мог поступить иначе. Не раз приходилось ему смотреть смерти в глаза.

…Погода в тот день была нелетная. Моросил дождь. Командир полка не имел права приказывать Сергею Милашенкову лететь на задание. Он просто сказал: надо. На одной из железнодорожных станций разведка обнаружила скопление цистерн с горючим.

Самолет Милашенкова появился над станцией неожиданно. Фашисты растерялись. Они не допускали, что в такую погоду кто-то поднимется в небо. На путях началась суматоха. Сергей, спокойно прицелившись, сбросил бомбы. К небу взметнулся высокий столб дыма и пламени. Задание выполнено. Можно возвращаться домой. Но есть еще снаряды, и летчик снова заходит в атаку. Опять ловит в прицел цистерны и нажимает гашетку. Только теперь опомнились фашистские зенитчики. К самолету потянулись огненные трассы пуль и снарядов.

«Еще один заход», — решил летчик, разворачивая самолет. И в этот миг машина, будто наткнувшись на невидимое препятствие, вздрогнула. Перед глазами Сергея рассыпался сноп искр. Запахло гарью. «Подбили, гады», — он потянул ручку управления на себя. Самолет еще был управляемым. Вот уже взят курс на восток. К своим. Туда, где, волнуясь, ждут его друзья.

Стрелка бензомера, чуть ли не единственного уцелевшего прибора, неотвратимо ползла к нулю. Сомнений не оставалось: пробит бак. До аэродрома не дотянуть. Под крылом территория, занятая фашистами. Оставалось два пути — гибель или плен. Смерть рядом. Стоит лишь отжать ручку управления от себя. Но нет, так дешево Сергей свою жизнь не отдаст.

Мотор заглох. В кабине наступила мертвая тишина. Машина, неуклюже кувыркаясь, неслась вниз. Мелькнула стремительно надвигавшаяся земля. Последовал оглушительный треск. В глазах у Сергея потемнело, он потерял сознание.