Год 2004-й

— Так точно. Благотворительная акция. Вот, развозим подарки по школам. Очень хорошие подарки. Как бы нам это все организовать?

Педагоги засуетились.

— Вот сейчас урок закончится, соберем всех. Вы подождите немного.

— Конечно, конечно…

Спустя полчаса все было готово к торжественному вручению. Дети рядами выстроились по периметру школьного двора. Они возбужденно переговаривались, поглядывая на заветный фургон. Из него уже начинали выносить какие-то заманчивые коробки и упаковки с фирменными наклейками. Учителя стояли рядом со своими классами и добродушно улыбались. Не так уж часто в их школу подваливали подобные «сюрпризы».

Директор подошел к машине.

— Ну вот, все в сборе. Как будем вручать? Лучшим ученикам или всем подряд?

Бравые парни изумленно посмотрели на собравшуюся толпу.

— Простите, а почему их так много?

— То есть как «много»? — опешил директор. — Все дети здесь, как вы сказали.

— Да вы что? Мы имели в виду только еврейских детей. Пожалуйста, позовите их сюда, мы им все вручим.

— Ну знаете, — от возмущения он даже стал заикаться. — Это абсолютно неприемлемо. Как вы только можете?

— У нас такая установка. Не хотите, как хотите. Давай обратно, Серега!

Парни быстро позакидывали коробки обратно, сели в машину и укатили прочь. Директор растерянно провожал взглядом бессовестных дарителей. Потом повернулся и, ссутулившись от унижения, побрел к ничего не понимающим ученикам…

Предвыборная борьба с каждым днем становилась все жестче и грязнее. В бой вступали все новые технологии и ноу-хау. Изобретательность пиарщиков не ведала границ. Поскольку рейтинги кандидатов почти сравнялись, схватка шла уже буквально за каждый процент, за каждую сотню человек. В этой дикой борьбе не брезговали никакими методами и не останавливались уже не перед чем.

Команда Черышева делала упор на коррумпированность своего противника и его связи с криминалом. Поскольку реальных доказательств пока не находилось, то обнародование конкретных имен решили придержать на последний момент. А пока на Багицкого просто выливали ушаты помоев, не заботясь о каком-либо документальном обосновании.

Информация вбрасывалась всевозможными способами. Сотни платных помощников забрасывали в почтовые ящики предвыборные агитки. Ночами по городу расклеивались обвинительные плакаты и листовки. На них Багицкий изображался в виде клоуна-марионетки. А за его спиной огромная мрачная тень дергала за веревочки. Подпись гласила: — «Весь город станет наш!». Также вовсю склонялась национальность кандидата.

Противник тоже не дремал. Их основной фишкой была «московская прописка» оппонента. На ихних картинках уже Черышев рисовался в качестве «засланца» московских олигархов. Из далекой столицы к нашему мирному городу тянулись жуткие щупальца осьминогов-толстосумов. А тот с услужливой улыбочкой открывал им ворота города.

Но обычной «рекламой» они не ограничивались. Была задействована вся мощь местного административного ресурса. А также ресурса криминального. В суды и горизбирком пачками сыпались заявления «возмущенных граждан» об ущемлении их избирательных прав. Все эти заявы тут же принимались к рассмотрению. И представители Черышева буквально не вылезали из всеобразных разборок, доказывая всюду свою невиновность и непричастность. Избирком регулярно выносил одно предупреждение за другим. И видимо только оч-чень серьезный пресс сверху не позволял окончательно снять неугодного кандидата.

Особое место занимали срывы встреч с избирателями. Не раз и не два, приезжая к какому-нибудь заводу или учреждению, Черышевская команда натыкалась на закрытые двери и ворота. Звонки директору типа «Мы же с Вами договаривались!» ни к чему не приводили. — «Ситуация изменилась!». Все отлично знали причины такого изменения. Просто накануне директор получал домой весьма неприятный звоночек. Незнакомый грубый голос доходчиво объяснял ему все негативные последствия встречи, называя адреса его родных и друзей. После такой «беседы» у перепуганного руководителя не оставалось ни малейшего желания участвовать в политическом процессе.

Глава 8

— Что-о??? Сколько?! Сорок! И что там? Кошмар! Сейчас срочно еду. Ждите!

Дмитрий Олегович бросил телефон, вскочил с постели и стал быстро одеваться. — Кошмар, кошмар, — бормотал он, застегиваясь трясущимися руками. — Вот сволочь какая!

Майя встревоженно смотрела на мужа. Давно она не видела его таким взвинченным. Она потерла пальцами веки и посмотрела на часы. Шесть утра.

— Что еще стряслось?

— Стряслось вот, еще как стряслось! Почти сорок человек не вернулись.

— Откуда?

— Да ты что, издеваешься что ли?! — Черышев был почти в истерике. — От верблюда! Ночью пошли бумагу клеить, а там бандиты по всему городу. Вылетали из засады на джипах и мочили наших. Чуть не сорок человек изувечили. Трое вообще пропали. Кошмар, кошмар! Теперь все от меня разбегутся. А где мне новых набрать? Кому надо такое?

Майя усмехнулась про себя. — О ребятах даже капли не пожалел. Все только о выборах. — Глядя на то, как муж аккуратно повязывает галстук, она в который раз поразилась его бессердечию.