Год 2077-й

Проехав мимо озера, железные повозки остановились, гудящие рычание стало тише. В боках повозок открылись дверцы и наружу стали выбираться люди с оружием (вожак знал, что такое оружие — приходилось видеть оружие в действии). Люди его явно заметили, так как некоторые посмотрели в его сторону, но звать не стали, и враждебности не выказали. Тогда пёс решился.

Рядом, на территории за трехэтажным зданием из красного кирпича, к которому сбоку было пристроено здание поменьше (проходная), вожак не далее как этим утром спрятал упитанную крысу-матку. Сбегав за крысиной тушкой, пёс направился с этой самой тушкой в зубах к людям.

А в это время возле бронетранспортеров уже шла слаженная, отточенная многими тренировками работа: четверо искателей выставляли на обочине пару минометов 2Б14-1 «Поднос», а четверо других доставали из нутра машин ящики с боеприпасами, скручивали со снарядов предохранительные колпачки. Процесс развертывания контролировал Дрон, командовавший обоими минометными расчетами, а заодно и «вторым» БТР-80. «Первой» бронемашиной и всей спецгруппой Комитета Безопасности Содружества, состоявшей из четырех бронетранспортеров, командовал сам Кувалда, по причине крайней важности уже начавшейся спецоперации, передавший на время дела и обязанности по Объекту под Новороссийском Вагону и, несмотря на не зажившее ранение отправившийся в Ростов лично. Другие два БТРа контролировали сейчас Западный и Темерницкий мосты. Командиры машин только что доложили Кувалде о том, что фашисты их заметили, но высовываться под 14,5-миллиметровые стволы КПВТ пока не решаются.

«Еще бы они сунулись…» — хмыкнул про себя Кувалда, но Дрона поторопил.

— Минуту, — сказал Дрон. — Тут особо целить не надо.

В этот момент Витёк, за время марша из Новороссийска в Ростов неплохо освоившийся в новой для себя специальности механика-водителя БТР, окликнул Кувалду, вставшего на бронетранспортере во весь свой могучий двухметровый рост и принявшегося рассматривать Ростов в полевой бинокль:

— Командир, глянь на того пса…

После боя под Краснодаром и последующей затем облавы на фашистских недобитков в самóй бывшей столице Кубани, парень называл отчима исключительно «командиром», подчеркивая таким образом, что он в отряде — рядовой боец, вполне состоявшийся и заслуженный искатель, а не блатной пасынок «главного искателя в Содружестве».

— На которого пса? — Кувалда опустил бинокль и посмотрел на Витькá. Тот сидел на броне, опустив ноги в водительский люк.

— Да во-он по дороге к нам чешет… — Витёк кивнул на дорогу, вдоль которой стояло несколько ржавых фур и легковушек.

Кувалда посмотрел. До труси́вшего по дороге в их сторону пса было метров около ста пятидесяти. Кувалда заметил, что пёс что-то держал в зубах, но что и́менно — непонятно. Тогда он посмотрел на пса в бинокль и усмехнулся:

— Ты гля, крысу тащит!

— И точно, крысу, — присвистнув, сказал Дрон, который, заинтересовавшись услышанным, на секунду отвлекся от минометов и тоже посмотрел в бинокль.

— Подстрелить, псину, командир? — спросил сидевший на броне за башней БТРа искатель с «Винторезом», которого за привычку крутить самокрутки типа «козья ножка» все звали Козерогом.

— Зачем? Не надо. Посмотрим, чего этот пёс задумал. Застрелить всегда успеешь. Вон… — Кувалда указал рукой дальше и в сторону от бежавшего по дороге пса, — целая стая бобиков. И все сидят, не рыпаются. А этот прям парламентёр, ёпт.

— Готово, отцы-командиры! — послышался голос бойца-минометчика, чье орудие стояло ближе к командирскому БТРу.

— У нас тоже, — тут же сказал другой минометчик. Второй миномет стоял в пяти метрах от «первого», напротив «второго» бронетранспортера.

Дрон молча подошел сначала к одному миномету, затем ко второму — проверил прицелы.

— Приготовились! — скомандовал Дрон.

При этой команде бойцы обоих расчетов заняли каждый свое место: наводчики — у минометов слева, припав на одно колено, приготовились направлять мины в «Новый Город» за рекой; заряжающие — справа от минометов, вставили мины в стволы и замерли в ожидании команды, готовые убрать руки и позволить снарядам скользнуть вниз по стволам, чтобы там, внизу, наткнуться капсюлями вышибных патронов на бойки ударников и устремиться вверх, прочь из тесных стволов, в небо, через Дон; подающие, они же снарядные — позади у открытых ящиков, замерли с очередными минами в руках, с уже скрученными предохранительными колпачками.

Тем временем, пёс с крысой в зубах остановился в сотне метров от искателей.

— Погоди, Андрей, — сказал Кувалда Дрону. — Пять секунд. — Он кивнул в сторону пса, когда командир минометчиков обернулся к нему и посмотрел вопросительно.

Дрон, а с ним и все присутствующие проследили за взглядом Кувалды. В этот момент пёс опустил крысу аккурат посередине дороги, выпрямился, величаво подняв на людей тяжелую голову с волчьими ушами и продемонстрировав широкую грудь и мощные лапы. Коротко гавкнув, пёс развернулся и пошел прочь.

— Ишь ты! — усмехнулся Кувалда. — Никак угощение нам принес!