Год 2077-й

— Прямо цирк с конями, — прокомментировал сцену Кот, мехвод «второго» бронетранспортёра.

Посмотрев на Дрона, Кувалда ему коротко кивнул, после чего Дрон скомандовал:

— Агитационными, веером, интервал — десять секунд, огонь!

Оба миномёта одновременно хлопнули, отправив за реку первые мины. Звук был негромкий, какой-то даже несерьёзный для орудий со стволами калибра 82 миллиметра. Услышав этот звук, пёс едва заметно ускорился, но не дал стрекача, как поступила бы любая шавка. Через несколько секунд снаряды взорвались над городом за рекой. При этом собачья стая на несколько секунд пришла в движение, однако, быстро успокоилась, видя реакцию вожака. Тот, едва хлопнул второй залп, остановился, развернулся и стал с интересом наблюдать за людьми. А потом вообще уселся, демонстрируя всем своим видом, что пальба из миномётов — это для него так… дело привычное. От крысиной тушки пёс удалился метров на тридцать.

— Ну ты смотри! — воскликнул внимательно наблюдавший за собакой Кот. — Витёк, ты видел? — окликнул он товарища.

Бронетранспортёры стояли один впереди другого, заняв всю проезжую часть, — командирский, «первый», на котором мехводом был Витёк — справа и впереди, а «второй», Дроновский, управляемый Котом — слева, в нескольких метрах позади «первого». Башни с КПВТ и ПКТ смотрели в противоположные стороны; стрелки всё это время находились в башнях.

— Видел, видел! — прокричал сквозь хлопки миномётов в ответ Коту Витёк. — Толковый пёсель. Такого бы приручить и на выходы с ним вместе ходить! Может, это у него мутация такая с головой, что умный как чёрт?

— Я вот тоже так подумал! — ответил Кот. — Ты, я слышал, фантастику читать любитель…

— Есть немного. Ты вроде тоже…

— Ага. У нас в Прикубанском народ всё больше читающий.

— Ну, с такими-то командирами… — усмехнулся Витёк, выразительно кивнув на Дрона.

А над Ростовом взрывались всё новые и новые мины.

Мин было всего двадцать штук — каждый миномёт сделал по десять выстрелов. Все с маркировкой А-832 А — агитационные. Внутри каждой мины, вместо тротила, была начинка из ста семидесяти пяти листовок, автором текста которых был Андрей Доронин — писатель из хутора Прикубанского, в своей искательской ипостаси известный как Дрон. Три с половиной тысячи листовок разлетелись этим утром бумажным салютом над «Новым Городом» — переименованной фашистами частью Железнодорожного района некогда российского города Ростов-на-Дону. Все дистанционные трубки в минах сработали, подорвав мины на заданной высоте. Ни одна мина не пропала зря.

Обстрел длился полторы минуты. Можно было отстреляться и быстрее, но требовалось накрыть по возможности бóльшую площадь, а для этого после каждого выстрела следовала дополнительная наводка орудий.

Когда миномётчики отстрелялись и стали оперативно разбирать и грузить «Подносы» в десантные отделения бронетранспортёров, пёс всё ещё сидел посреди дороги в ста тридцати метрах от БТРов и продолжал внимательно следить за действиями искателей.

— У этого собакевича железные яйца, — сказал Витькý сидевший в башне за пулемётами Камрад. — Впервые вижу такого отчаянного.

— Да уж. Я тоже. Собака — моё почтение.

— Отходим! — громко объявил Кувалда, спускаясь в командирский люк, когда погрузка закончилась.

— Есть, — ответил Витёк.

Подождав, пока командир устроится на своём законном месте, Витёк поддал газу, выжал сцепление и включил передачу.

Взревев двигателями, БТР тронулся с места в два приёма, кроша колёсами асфальт, развернулся посреди дороги и поехал вслед за БТРом Дрона.

— Я «первый», — сказал в рацию Кувалда. — Отстрелялся, отхожу со «вторым» по плану. «Пятому» обеспечить прикрытие. «Шестой», снимайся.

— «Пятый» принял. — «Шестой» принял, отхожу, — послышалось в эфире.

Конечно же, никаких «пятого» и «шестого» бронетранспортёров в группе не было, а были «третий», которым командовал Синица из хутора имени Сталина, и «четвёртый», которым командовал Керосин — искатель из деревни Варениковской. Это Дрон придумал таким способом ввести фашистов в заблуждение относительно численности кубанцев, буде те сумеют прослушать канал. «Пусть лучше думают, что БТРов у нас шесть, а не четыре», — сказал Дрон, когда они только планировали операцию и, проследив на лице одного из присутствовавших товарищей развитие своей мысли, добавил: «Можно, конечно, назваться вообще „шестнадцатым“, „тридцатым“, „сорок седьмым“, но, думаю, фашисты не поверят, что нас целая армия…»