Год 2077-й

Достав нож, он взрезал у дороги кусок дёрна с трёх сторон, аккуратно приподнял и засунул под него завёрнутую в полиэтилен тетрадь. Потом приладил дёрн на место и, стараясь не следить, обошёл место, выйдя на дорогу чуть ближе к Т-образному перекрёстку, откуда стреляли. Вряд ли стрелок сейчас там. В этот момент взорвалась граната и послышались крики и вопли, — орали по меньшей мере двое.

— Ну вот и всё, Шава, — тихо произнёс Железный. — Вот и всё… — и сквозь зубы добавил: — Держитесь, падлы!

Винтовку друга Железный закинул за спину, а подсумок с патронами к ней, калибра 7,62, приторочил слева к портупее. Трёхлинейка Мосина, бьющая «семерками» — хорошее и точное оружие снайпера. Но Железный не собирался снайперствовать. Его АКС, доставшийся ему от отца, был сейчас куда сподручнее и более подходил для задуманного. Имеющегося боекомплекта — восемь полных магазинов новеньких 5,45, свежих, двенадцать дней как из цинка — более чем достаточно. Поправив разгрузку и подтянув на груди ремень «Мосинки», чтобы не болталась, Железный зашагал к перекрёстку, быстро перейдя на лёгкий бег.

Бо́льшая часть осколков досталась Ваське. Малолетнего педераста буквально нашпиговало железом. Некоторое количество крупных осколков засели в ногах, паху и животе Мыколы, и теперь любвеобильный «семьянин» и «крепкий хозяин» корчился в пяти метрах от обезображенного взрывом тела Шавы. Петька, оказавшийся в момент взрыва за спиной родителя, пострадал не сколько физически, сколько душевно: вид искореженного, изломанного, изорванного, уже мёртвого полюбовника, которого ещё каких-то пару часов назад Петька вовсю драл на солнечной поляне, сильно травмировал Петьку. Петька упал на колени перед кучкой окровавленного мяса и выл по-собачьи.

— Эй, Петька! — превозмогая боль, прорычал Мыкола. — А ну хватит выть, сучонок! Давай, мне помоги! Хе́ра развылся?! Найдём тебе нового друга. Вот только мне сначала отлежаться чутка придётся.

Петька не реагировал, продолжая выть над убиенным.

— Эй, бля! Я с кем разговариваю?! — Мыкола загреб пальцами жменю земли с мелкой травой и корешками и швырнул в сына. Тогда Петька резко обернулся и навёл на отца ствол «Сайги»:

— Это ты его к сталкеру этому послал! — давая петуха, зло выкрикнул он. — Ты!

— Ах ты, сучонок! — взревел Мыкола и зашарил рукой рядом.

СВД лежала в метре от места, где враскорячку полулежал-полусидел Мыкола.

— Грабли к стволу не тяни, бать, — угрожающим тоном сказал Петька.

— Да ты совсем охуел, сынок! — рявкнул Мыкола, но к СВД тянуться перестал. — Ты чего творишь?! Ты что, за пидоркá своего отца родного пристрелишь? А как вы с матерью и сестрами без меня жить будете?

— Нормально жить будем, — ответил осмелевший пацан. На жирном безбородом лице его заиграла улыбка, злая и дебильная. — Я твоё место займу и всё у нас будет заебись! Буду ебать Машку с Танькой, а мамка будет нам борщи варить. А ты, батя, пошёл ты на хуй!

Петька быстро прицелился в лицо отца и выстрелил.

Заряд дроби снес Мыколе верхушку черепа, и тот упал навзничь, вывалив часть мозгов на землю, у самых корней молодого ореха.

— Вот так! Теперь я главный! — выкрикнул мёртвому Мыколе Петька, сорвавшись на слове «я» на фальцет. — Я главный! — повторил он ещё раз твёрдо и, опустив ствол, отвернулся к телу Васьки. И это он сделал зря.

— Да ты настоящий выродок, пацан, — произнёс за Петькиной спиной незнакомый басовитый голос.

Петька вздрогнул, ощутив слабость в коленях.

— Оружие бросил! Живо! — рыкнул выродку Железный.

Петька подчинился и отбросил «Сайгу» в сторону, где лежало тело самоподорвавшегося чужака, «рыскáтеля», как говорил теперь мёртвый отец. В том, что второй, сбежавший «рыскáтель» сейчас стоит сзади, Петька нисколько не сомневался.

— Повернись, уёбок, — приказал Железный. — Живо!

При слове «живо» Петька немного намочил штаны и быстро повернулся.

— Лапы подними, — (Петька поднял.) — Точно, выродок, — констатировал Железный, отметив, что на правой руке Петьки, рядом с мизинцем, торчал лишний палец, кривой и короткий.

Быстро глянув на труп Мыколы, Железный увидел, что у трупа на обеих руках было по шесть пальцев, причём, похоже, все были функциональными. Внешнее сходство между Мыколой и Петькой, несмотря на отсутствие верхней части головы у первого и бороды у второго, было очевидным. Да и конец разговора, когда Мыкола называл Петьку «сыном», Железный слышал.

— Сейчас, выродок, я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь мне на них честно отвечать. Ферштейн?

— Что? — тупо посмотрел на Железного выродок Петька, не поняв последнего слова, но готовый исполнить всё, что скажет этот высокий и крепкий мужик с автоматом.

— Понял, говорю?!

— Ага… — закивал мордой выродок.