Год 50-й: Расти из пепла

– Ну да? – усмехнулся Юра, – не всякую железку, да и потом, закончатся запасы лет через двадцать, и оружие из строя выйдет, уже при наших внуках, и из чего стрелять в мутантную сволочь будем, из луков? Надо развивать свою промышленность, мы и так опаздываем, оружие придет в негодность быстрее, чем мы сможем создать хоть какое-то подобие образцов промышленности средины девятнадцатого века, тем более мы сильно ограничены в людских ресурсах, у нас нет школ, где можно людей обучить ремеслам, наши дети будут более безграмотны, чем мы. Но если мы приложим усилия в установлении твердого порядка, с надежной защитой от посягательств извне, тогда к нам люди даже из Полиса потянутся.

Я задумчиво почесал свою еще не окрепшую бороденку.

– Люди, люди, где ж их взять? Может, рабов на соль в Полисе обменяем? А, кстати, как они в рабы то попадают в Полисе, ну бабы понятно, зазевалась в темном переулке и поймали, а взрослые мужики, они ведь производят продукцию для хозяев территорий?

– Да тоже отлавливают понемногу «дикие», продают в дальних районах Полиса, а чужие хозяева тоже не дураки, скупают потихоньку, хотя меж них и есть соглашение о запрещении торговли рабами по районам, только на центральном рынке. У Калитников продают задолжавших. Нанесших вред хозяину. Или деревенских, захваченных в набегах.

– Выходит, и мы попадаем под это определение, – нанесли вред Пауку, – сказал я усмехнувшись.

– Нет, мы попадаем уже под определение личных врагов Паука, и если кто в городе нас опознает, публичной пытки нам не миновать, так пару часов на колу с содранной кожей повисишь, если не дай бог, выдержишь столько…

– Хорошая перспектива, спасибо Юра, утешил перед дорогой.

И все же мы выехали, три повозки нагруженные солью, провизией, и кое– каким оружием, выехали из села, по дороге правда, я заскочил ненадолго домой, переодеться, домашних харчей прихватить, ну и жену потискать, чтоб помнила мужика своего.

Дорога, дорога, за неполных три месяца, я уже наездил с Вороном, по маршруту хутор-тракт, наверное, больше, чем со всеми лошадьми, с которыми был лично знаком в своей жизни, собственно и жизнь моя поменялась полностью с той первой стычки с совхозными…

К лету лес вон тоже меняется, листья осины шелестят под легким ветерком, ели темными вкраплениями разбавляют белоствольность берез, ну и живность конечно считая себя в безопасности, посматривает на нас из своих укрытий, а кабаны играя в свои игры, пересекают порой дорогу, мелькая быстрой пятиугольной тенью на фоне бурой дорожной пыли.

Свернули с лесной дороги на тракт, и ехали до глубокой ночи, добираясь до места прежней стоянки, все лучше в дороге ночевать на разведанных местах, но оказалось, что это правило не для нынешней ночи, только казалось, провалился в глубокий сон, как услышал над собой негромкий голос Сапера:

– Кажись, ходит кто-то, – говорил он, слегка тормоша меня за плечо. Отворачиваясь от потухающего костра (глаза больно долго потом к темноте привыкают), я вгляделся в соседнюю рощу, на опушке которой мы остановились. Тихо, но вот на фоне белеющих в темноте берез промелькнул силуэт, совершенно бесшумно и очень быстро, я аккуратно приподнял свой новый винторез, снял с предохранителя, и напряженно вглядываясь в темноту, приготовился к бою. Так патронов в винтовке пять штук, а если не попаду или противников много? Старик не в счет – стрелок никудышный, придется Митьку будить. Высокая трава скрывала охотника, но его выдавало колебание стеблей, впрочем, он, наверное, не рассчитывал, что кто – то из нас видит в темноте… Я лежал в расслабленной позе, украдкой поглядывая в сторону противника, Сапер смотрел в противоположную сторону от направления движения противника, и тут я заметил еще одного ползущего.

Охотников отделяло от костра метров тридцать, далековато для последнего броска, я, не торопясь, тихонько потрепал Митьку по плечу, и прошептал:

– Тихо, нападение, осторожно, приготовься…

Противники уже подобрались на бросок, и бесшумно возникнув из травы, занеся в замахе дубинки, ринулись к костру. Митькина очередь из автомата, и мой выстрел прозвучали одновременно. Одна тварь моментально осела, скошенная автоматной очередью, а вот я, видимо, промахнулся с такого близкого расстояния, и еле успел подставить винторез под налетающее тело. Дубинка просвистела рядом с моей головой, сорвав клок волос, но для второго удара я противнику времени не дал, вогнав выдернутый тесак в живот твари, но до чего живучий! Митьке пришлось ему еще два раза добавить прикладом, пока охотник на людей окончательно затих.

Я почему назвал охотник на людей? Да потому, что сами они были не совсем люди, мутанты скорее всего, заросшее черной шерстью по самые глаза лицо, мощные руки и клыки сантиметров по пять из пасти выпирают. Вся одежда монстра состояла из одной набедренной повязки, от трупов исходил острый и отвратительный запах, кстати, мутант в которого стрелял я, был все же ранен первоначально и очень серьезно, пуля пробила ему ключицу с левой стороны, но это его не остановило, вот живучие твари!