Год Быка

«Марине Палевой к 50-летию»

Жены ты верная подруга.
Со школьных лет Вы рядом шли.
Вам неудобно друг без друга.
Вас трудности не развели.

Не развели экономисты.
И кобели не развели.
По жизни Вы – эквилибристы:
За тридцать… семьи завели.

Пройдя сквозь тернии предгорца,
Любовь полковник разбудил.
Осадок чёрный, что от перца,
Он «Старой песней» растворил.

Прижав тебя, Марина, к сердцу,
Гусарской статью он пленил.
И к твоему… открыл он дверцу.
А от забот освободил.

Хоть ты МАИ давно кончала,
О прошлом нет теперь тоски?
«Вулканы» флоту зажигала,
СН вставляя в их мозги.

И изредка, презрев стесненье,
Несла ты «Знание» в народ.
Была ты феей, без сомненья,
Пред ними открывая рот.

А ты себя всегда искала.
В бухгалтерском труде нашла.
Успехов в деле ты снискала.
Всего добилась ты сама.

Растишь ты сына в грустном поте –
Такие прошлого дела.
Но ты всегда, Марин, в работе.
И от забот ты расцвела!

Так, что вслух не передать,
Я теперь могу сказать:
И не только в сорок пять,
Баба ягодка опять!

Марина! Наша ты подруга!
Ты в этот славный юбилей
Подарок сей прими от друга!
А мне бокал вина налей!

После прочтения стихотворения Платон вспомнил, тут же восполняя пробел, что не объяснил непосвящённым, что такое «Вулкан» (один из типов противокорабельных крылатых ракет ВМФ СССР) и СН (система наведения).

А Ксения объяснила Марине, что не подписала открытку из-за того, что не согласна с фотографиями на простой бумаге, ухудшающей качество восприятия и портящей общее впечатление. А её запоздалое:

– «Марин! Но если хочешь, я распишусь!» – лишь потонуло в молчаливо-обиженном изумлении закадычной подруги.

Платон тут же объявил, что у него есть ещё и музыкальное поздравление юбилярше и её мужу от Татляна. Но нетерпеливые проголодавшиеся не стали продлевать и так затянувшуюся паузу, решив музыку прослушать позже.

После этого тоста соседи Платона слева дружно взялись за водку, не обделяя и его. Но начали-то они с Перцовки, которую не любил Платон.

Поэтому его чуть пригубленная рюмка так сиротливо и простояла до конца застолья, а её хозяин вынужден был переключиться на дегустацию обилия вин. Но и здесь произвол юбилярши, примерно с середины пиршества постоянно и неожиданно подливавшей ему своё домашнее яблочное вино, не позволил тому насладиться всем их разнообразием.

Третьим слово взял, удививший всех, муж. Юрий Алексеевич вдруг объявил, что тоже прочитает свои стихи «Из раннего Палева», которые, если не считать некоторые шероховатости, оказались на редкость приличными, во всяком случае, душевными. И посвящались они, охватывающие период их знакомств, конечно жене Марине.

Поэт под жидкие аплодисменты публично похвалил хозяина. Торжество набирало силу. Бокалы, рюмки и тарелки наполнялись и опустошались. Особых и удивительных изысков на столе не было, хотя всё было достаточно полно, ёмко и прилично. Но из всех блюд Платону почему-то больше всего понравился хлеб домашней выпечки – уже итог заранее вручённого Ксенией подарка.

Ещё в начале торжества Юрий Алексеевич запустил свой любимый музыкальный комбайн, громко выдававший «на гора» песни без всякой системы и разбора. Платона так и подмывало отомстить хозяину его же фразой: да выключи ты, ничего не слышно! Но воспитание не позволило.

Следующий тост взяла Ксения, сделавшая основной упор на длительности их с юбиляршей дружбы. Причём она вспомнила, что в детстве Марина хотела стать космонавтом. А ведь ещё старшая сестра Марины в своё время свела их вместе и просто велела им дружить. С тех пор их экипаж, именно во многом благодаря Марине, всегда отличался не конфликтностью.

Пользуясь тостом жены, Платон опять было предложил прослушать его музыкальное приветствие, но все отвлеклись на другое. Их разговоры переключились на новую тему. Хозяева вспомнили, что именно космическое направление в работе и свело их вместе в командировке в Малино, почти девятнадцать лет тому назад.