Год Чёрной Обезьяны

Лена опустила пистолет. Беляков про себя облегченно вздохнул. Он понял стрелять в него, по крайней мере, сейчас не будут. Помолчал немного, побарабанил пальцами по кожаной обшивке руля.

- Залезай, - сказал Беляков. - Он смотрел не на Лену, а куда-то вдаль улицы. - Залезай. Поговорим спокойно.

Лена стояла, не двигаясь. Пистолет устало висел, глядя своим тупым носом в асфальт. Беляков сочувственно оглядел девушку. Ее одежда, волосы - все было перемазано грязью.

- Видок у тебя сегодня, - Беляков усмехнулся. - Лезь в машину.

Он неспеша открыл дверцу. Лена медленно подошла ближе. Беляков смотрел на нее внимательно, пока та не оказалась внутри и не пристроилась на заднем сиденьи.

- Хлопни дверь, - сказал Беляков. - И спрячь пистолет.

Машина, заурчав, сорвалась с места и побежала быстро по узенькой кривой улочке вдоль жалких согнутых жизнью домишек. Лена сунула оружие в карман куртки и, ничего не видя, смотрела прямо перед собой на дорогу.

- Начнем с того, что мне ничего не известно, - Беляков спокойно повернул баранку.

- Я не верю, - отозвалась Лена глухо. Она знала - Белякова отличала болезненная подозрительность, и тот собирает досье каждого, с кем его так или иначе знакомит жизнь. Частный детектив, не считаясь со своей занятостью, открывал досье на дворника, подметающего улицу напротив дома и на почтальона, приносящего письма. То, что он конечно же имел досье и на саму Лену, та знала наверняка. Но знала она и другое: Беляков никогда не станет ни с кем делиться своей информацией. Все, что было ему известно - было известно ему одному.

- Откуда я знаю, что там у тебя случилось. - Детектив пожал плечами. - Мне хватает своих забот.

- А этот твой ублюдок, который грохнуть меня хотел? - Лена повернула голову и глянула на Белякова.

- Не знаю, про кого ты говоришь, - тот снова пожал плечами, - но догадываюсь. Некоторые мои люди подрабатывают иногда где-то на стороне. У многих - семья, дети. Я к этому отношусь с пониманием, - он очень серьезно кивнул.

- Бедный, - Лена качнула головой, - тебя завтра прирежет твой же охранник, который захочет где-то на стороне подзаработать.

- Все мы смертны, - Беляков, поджав губы, смотрел на дорогу.

- И ты, конечно, не знаешь, что произошло позавчера в редакции "Дем. Кубани"?

- Почему? - Беляков повернул голову. - Знаю. Читал в газете.

- Как обезумевший журналист перестрелял редакцию, убил еще какого-то прохожего и ранил мента, который хотел его задержать?

- Ну видишь, - Беляков пожал плечами, - ты тоже в курсе.

- И что случилось с Ромашовым - не слышал?

- Это - кто такой?

Лена молчала, прикусив губу. Они подъехали к большой и серой девятиэтажке. У подъезда было пусто. Вокруг тоже - ни души: дома, деревья, лавочки - все таяло в молочно -кисельном тумане. Беляков вылез наружу. Он запер левую дверцу и открыл правую.

- Давай. - Бросил он Лене. - Пока тебя никто не увидел.

В подъезд он вошел первым. Лена брела сзади, держась за рукоятку пистолета и всё время туда-сюда оглядываясь.

У лифта царил полумрак. Беляков повернул выключатель, но ничего за этим не последовало: лампочку опять кто-то выкрутил. Обычно ее вымазывали красным, чтобы она уже не представляла интереса ни для кого, но желающие разжиться всё равно находились. Приехал лифт. Дверцы его, заскрипев распахнулись, и осветили своим мутно-зеленым светом облезлые и покарежённые почтовые ящики напротив. Беляков нащупал в кармане ключи и вошел в лифт.

- Давай.

Дверцы сомкнулись. Лена молча смотрела на узенькую полоску-щёлку. Беляков размышлял о чём-то. Ключи в руке у него самоуверенно позвякивали. Обернувшись, он посмотрел на Лену.

- Ты рано обычно встаешь?

Та глядела, не понимая.

- Чего?

Детектив спокойно дожидался ответа.

- Я спрашиваю, ты спать любишь долго?

Лена смотрела на него молча, прожёвывая вопрос, потом скривилась:

- Ты нормальный?

Беляков устало пожал плечами:

- Я пытаюсь тебе помочь, а ты пытаешься меня обидеть.

Лифт встал. Двери раскрылись.

- Пойдем, - пригласил ее Беляков.

Лена вышла следом за ним.

- Что все это значит? - Спросила она, когда тот открыл дверь. - Зачем ты меня сюда привел?

- Я думаю, - ответил Беляков, - тебе следует прежде помыться, переодеться, поесть. Потом поговорим об остальном.

Очутившись внутри, Лена поняла сразу - таких богатых квартир она еще не видела. Стены в коридоре были оббиты красного цвета кожей. Пол выложен мозаикой. Под потолком красовалась маленькая хрустальная люстра. Когда Лена разделась, Беляков повел ее в ванную. Там в нос ей ударил букет ароматов, в основном незнакомых - мыла, шампуни, одеколоны. В большом зеркале, обнесенном узорчатой железной рамкой, она увидела себя. Рядом с холённым Беляковым Лена выглядела ужасно.

- Здесь - мыло, вот - шампунь. Возьми эту мочалку.

Беляков показал ей, как пользоваться краном.

- У меня в прошлом году девица одна ночевала, - он заулыбался. - Сломала мне ручку. Стала ее крутить, когда нужно - оттягивать.