Год черной змеи (СИ)

Привыкший к вседозволенности человек, особенно остро переживает неудачу. В эти минуты от него стоит держаться подальше. Стоит ему встретить подчиненного как он начинает чудить и демонстрировать удаль, чтобы восстановиться в собственных глазах. В эти минуты он до жути опасен для любого нижестоящего в социальной иерархии.. Жаль, что такого поблизости не наблюдалось. И тут, о чудо! Увидев Максима, Василий небрежным движением пальца поманил его к себе. Появилась возможность сорвать злость, раздражение. Это ж какое счастье потоптаться на безответном подчиненном и почувствовать собственную значимость. Таким шансом следовало воспользоваться в полной мере.

- Голубчик, ты машину отремонтировал?

- Пришлось побегать, но все путем. Сам справился - Не почуявший подвоха Максим вновь напялил верную маску автомеханика. - Катушка под замену.

- Чек давай и сдачу.

На душе Василия вдруг зацвели розы, до того его порадовала вытянувшаяся физиономия Максима. Пожалуй, вечер еще можно было спасти.

- А если оправдательного документа на потраченную сумму нет, значит, она автоматически становится задолженностью.

Как же бывает приятно, глядя в глаза ошарашенному столь вопиющей несправедливостью человеку произносить подобные вещи. Настроение Василия пошло в гору.

- Ладно, давай сколько осталось. Что с тобой дальше делать, я еще подумаю. Машину оставишь в гараже. Придется по твоей вине еще и на такси потратиться.

Василий совершенно не заботился о логике и последовательности обвинений. Пьяное эго наслаждалось собственной значимостью.

Произнеся последнюю фразу, Василий словно забыл о существовании Родина и демонстративно повернулся к нему спиной. В такой обстановке отдать документы не представлялось возможным.

"Какая же ты скотина",- мысленно воскликнул Родин. Стоило шефу отвернуться, как на его лице расцвела не предвещающая ничего хорошего улыбка. Что же придумать? А что если. Рост у нас почти одинаковый. Телосложение похожее. В голове Родина возник весьма дерзкий план. Он раскрыл удостоверение и уставился на фотографию. Небольшой черно-белый снимок совершенно не соответствовал облику живого Василия. Единственная деталь, которая была видна совершенно отчетливо это усики. Можно их наклеить, и катайся, сколько влезет, не опасаясь инспекторов.

Максим, купавшийся в розовых мечтах, не спеша двигался к выходу. И надо же такому случиться, что стоило Максиму выйти из буфета, как он оказался нос к носу с Ольгой.

Чтобы избежать столкновения, Родину пришлось даже резко податься назад.

Оленька полными недоумения глазами рассматривала Родина. В первый момент она была растеряна, а затем в голос едко засмеялась.

- Как ты тут оказался, Максимка. Неужели приехал за Васькой-какаськой.

Внезапно на Родина накатило чувство неловкости, будто он планировал нечто совершенно гнусное. По крайне мере не предназначенное даже для самых мерзких Олиных родственников.

- Да ты понимаешь.

Тут Максим не выдержал и вылил на голову не ожидавшей такой откровенности Оленьки все, что планировал сделать, добыв удостоверение Василия Николаевича. Понимаешь: "Рост у нас почти одинаковый. Телосложение похожее. А если еще усики наклеить, то в сумерках будет и не различить". Произнося эту тираду, Родин, будто нашкодивший мальчишка, ковырял носком пол.

- Дай ка мне подумать. - Оленька к удивлению Максима не ругалась. Наоборот, на ее лице появилась та самая кривая ухмылочка, что только что сошла с его губ. Оленька вдруг решила задвинуть в дальний ящик собственное здравомыслие. В ее голове, словно сам собой возник план, в котором все было расписано как по нотам. Краеугольным камнем, на котором зиждился ее проект, являлась простая мысль: Алкогольное опьянение приводит не только к разрушению семьи, частенько оно способствует как раз ее созданию. Оленька даже вообразила себя Ханумой из пьесы Авксентия Цагарели и про себя пропела:

Лучше свахи в мире нет,

Я в работе день-деньской,

Продолжаю род людской.

Будь ты молод или стар,

Подберу любой товар,

Подходящий по цене,

Ты спасибо скажешь мне.