Год черной змеи (СИ)

Санузел занимал огромное по столичным меркам помещение. Ослепительно белый унитаз сиротливо жался в углу. Несмотря на то, что был чуть больше стандартного, выглядел он и вправду весьма скромно. Широкая в полный рост профессионального центрового баскетболиста чугунная ванна легко уместилась вдоль стены, едва перевалив за половину длинны одной из стен помещения. Максим с интересом рассматривал стиральную машину, ту самую, уменьшенную копию промышленного агрегата, где легким движением рычага приводится в действие стиральный механизм, а если повернуть рычаг в другую сторону, то начинается отжим. Она стояла чуть в стороне от гигантской газовой колонки, что могла обеспечить непрерывную подачу горячей воды сразу в несколько точек. Водно-бочковый прибор чувствовал себя карликом рядом с соседствующими сантехническими и бытовыми монстрами. Сколько насмешек он выдержал от соседей потешавшихся над его миниатюрными, как им казалось, формами. Его тягостное положение было с пониманием оценено и вскоре сердобольные хозяева планировали отгородить его от недоброжелателей перегородочкой и прорубить во вновь образовавшееся помещение дополнительную дверь.

Вытерев руки пушистым махровым полотенцем, висевшим на крючке рядом с раковиной, Родин вышел в коридор и зашел на кухню. Ожидания его не обманули. Все здесь было массивно и добротно. Неподъемный холодильник с дверцей похожей на зализанный капот огромного и прожорливого до безобразия американского автомобиля смотрелся органично с такой же громоздкой мебелью. При взгляде на обстановку казалось, что здесь нашли себе обиталище горные тролли или злобные великаны. На миг Максиму даже почудилось, что он послан судьбой, чтобы вызволить Машеньку из цепких лап лесных медведей, что силой удерживают у себя невзначай заблудившуюся девочку.

Высказав это предположение вслух, подозрительный Родин принялся, проигнорировав ворчание хозяйки, обследовать всю квартиру в поисках, как он предположил, затаившегося Мишутки.

Смело распахнув дверь Родин вошел в гостиную. Огромный дубовый гарнитур, посылавший привет из дореволюционных времен его нисколько не удивил. Он вполне соответствовал стилю и вкусу хозяев.

- Машка! - Замахал руками Родин. - Что же ты не говоришь, что у вас цветной телевизор. Вот так и узнаешь, что от тебя скрывают самое важное. Признавайся, какие скелеты еще у тебя в шкафах.

- Понятно. - Маша, следовавшая за Родиным перестала возмущаться нахальством гостя, а лишь скорбно качала головой. - Сейчас в сервант полезет.

- Нет, это потом, а сейчас давай телевизор посмотрим.

- Давай. - Маша подошла к стоявшему на тумбе совершенно не вписывающемуся в интерьер маленькому инновационному прибору.

- Э, постой.

Родин оттеснил от приемника хозяйку и стал внимательно осматривать электрический агрегат. Истребовав портновский метр, он не поленился измерить диагональ, оказавшуюся почти семнадцати сантиметровой длинны. Изучил механизм извлечения заполненной глицерином линзы, глянул сквозь прорези на заднике вглубь и вынес неутешительный вердикт.

- Оно не заработает. Физически не сможет.

Уязвленная до глубины души, Машенька засуетилась, и посуровела. С появившейся неизвестно откуда силой она оттолкнула подлого резонера от семейного достояния и отработанным до автоматизма движением запустила чудо отечественной радиопромышленности.

На эти действия агрегат отозвался долгим и продолжительным гудением, приветствуя потенциальных зрителей. Находящиеся внутри лампы принялись нагреваться и вскоре, по прошествии десятка другого секунд, взялись исполнять возложенные на них радиоинженерами функции. Видит бог, далось это непросто. Постанывая и поскрипывая, к басовитому гудению ламп свой тенорок добавил кинескоп. Индивидуальная антенна, установленная на крыше и стоящая среди десятка похожих на себя подруг, с легкостью изловила поданный с башни прямой сигнал. По правде сказать, антеннщик-мачтовик, посадивший этот металлический лес слегка подпортил внешний вид здания, но эстеты были безжалостно проигнорированы ради торжества прогресса. Стоило борцам за святость архитектурных форм подойти с претензиями, как антенщик-стяжатель тут же начинал сыпать усилителями интерференциями дифракциями, ионосферами и прочими непонятными терминами, которые повергали филологов-градозащитников в ступор. Сигнал меж тем побежал по антенному проводу висящему вдоль фасада дома, нырнул сквозь дырку в оконной раме в комнату и через специальное гнездо проник во чрево телевизора. Наконец, родившийся в глубине трубки луч побежал по предназначенным ему строкам, а динамики исторгли хрипящий и весьма посредственный звук.