Год черной змеи (СИ)

Вот так, помянув в суе противоборствующие за влияние на род людской силы, Родин вернулся к прерванному занятию. Выжав из ни в чем не повинного организма очередную порцию пота, физкультурник-Максим решил, что пора уже, наконец, принять душ. Когда еще доведется.

Впереди ждала дорога на турбазу. Трудовая вахта туда, где тяжелый труд сделает из него " настоящего человека" на время отодвигалась.

Вот бы там еще нашлись и юные туристки. Наличие последних было бы для Максима весьма полезным. Пора было избавляться от неестественной привязанности. Собственно говоря, в том, чтобы соответствовать нахально перечисленным в тексте интервью требованиям девушки с обложки - красавицы Шейлы и состояла та великая "Цель", что заставляла дух издеваться над бренным телом.

Правда, признаться в том, что постыдно влюбился в девицу, изображенную на цветной обложке, даже себе самому, Родин пока стеснялся. Впрочем, это его секрет.

В глубине толстостенного дореволюционного дома стало на удивление прохладно. Жара, захватившая наружные комнаты и почти добравшаяся в сердцевину дома, к утру непостижимым образом отступила.

Утренний душ. Дело очень непростое и к нему надо подходить со всей ответственностью. Тут ведь стоит недокрутить кран и из стационарного гуся, что хищно возвышается над ванной, может брызнуть либо крутой кипяток, либо обжигающе-холодная субстанция. Определялось нужное положение крана только опытным путем или диковинной прозорливостью вырабатываемой долгим знакомством с удивительным водно-нагревательным прибором. Похвастаться тесной дружбой с гусеобразным агрегатом будущий турист не мог. Их знакомство можно было скорее назвать шапочным, ведь вчера он прекрасно обошелся без него. Экстрасенсорными способностями Максим тоже был наделен в недостаточной мере. Так что пришлось ему методом проб и ошибок в течение нескольких минут добиваться искомой температуры воды. Если учесть, что регулировка своевольного смесителя производилась, грубо говоря, голышом, да на холодном дне мокрой ванной, то процедура явно смахивала на мазохизм. Наконец, прибору надоело издеваться над молодым человеком, и он, дождавшись неосторожного поворота крана, фыркнул, загудел и, страшно задрожав, выдал прохладный поток огромной мощности. Тугие струи с силой ударили о крутые бока чугунного монстра и радостными капельками брызнули на пол - аккурат на то самое место, где расположились по неосторожности оставленные тапочки.

"Вот ведь черт",- прорычал Максим и торопливо задернул клеенчатую шторку, что отделяла ванну от прочего пространства санузла. Сделать это надо было особым образом, чтобы оседающие капли воды не стекали мимо, а устремлялись прямиком в литую чугунину.

Со вздохом подхватив толстый брусок угловатого как локоть голодающего негра из Южной Африки хозяйственного мыла, Родин принялся намыливать мочалку, напевая музыкальную фразочку из прекрасной Елены: "Все мы жаждем любви...". Тугие струи воды настроили на миролюбивый, даже где-то лирический лад.

Жутко хотелось опять наполнить глубокую емкость теплой водой и понежиться в ней, наслаждаясь городскими удобствами, только времени на это уже совершенно не осталось. Надо было собираться.

Не ко времени заголосил телефон. Черная антрацитовая трубка на длинном как питон Каа проводе изо всех сил цеплялась за скобу и никак не хотела покидать посадочного места. Наконец, ценой сломанного ногтя, сопротивление неуступчивого механизма было сломлено.

Слышно было очень плохо. Голос родственницы раздавался, будто с другого конца галактики, пробиваясь сквозь таинственные шорохи издаваемые пульсарами, и застревая около черных дыр.

" Да помню я, помню. - Орал Родин в таинственный кружок со щелочками. - Дверь захлопнуть. Позвонить в квартиру напротив и отдать ключи. Во втором вагоне. Светленькая. Проводит". - Из динамика раздавались таинственные щелчки и всхлипы, достоверно доказывавшие наличие телефонных духов весело живущих в недрах сети. Так и не удостоверившись в том, что его поняли, Максим прервал бессмысленный разговор, аккуратно повесив трубку на рычаг. Судя по всему, бабушка хотела в первую очередь увериться, что он проснулся.