Год демонов

1. Социальная справедливость.

2. Благосостояние народа.

3. Экологическое равновесие.

4. Духовная свобода граждан.

Средства:

1. Демократизация политических структур.

2. Обеспечение социальной справедливости и гарантированная оплата по труду.

3. Возрождение рынка как оптимального регулятора экономики».

К месту вставил отрывки из якобы состоявшегося где-то выступления кан­дидата: «Экономика, развивающаяся в ущерб социальной сфере, по существу бессмысленна. Всякие экономические и социальные реформы обречены на неудачу, если не сопровождаются реформами в области права и политики».

Нашлось место и лирике: «Уважаемые товарищи избиратели! В канун ответственного момента в жизни нашей страны, в период революционной перестройки убедительно прошу Вас найти несколько минут времени, чтобы ознакомиться с тем, что меня до глубины души волнует».

Любомир в пересказе биографии кандидата на первом месте поставил фразу о том, что дед секретаря ЦК пал жертвой сталинской коллективизации. Затронул проблему отношения к инвалидам, воинам-афганцам, женщинам и детям-сиротам, роль семьи в общественном воспитании подрастающего поко­ления. Это было подчеркнуто в тезисах Ивана Митрофановича красным каран­дашом. Заканчивалось это развернутое воззвание перечнем заслуг и наград кандидата, его обязательностью следования выдвинутым обещаниям:

1. Быть всегда с людьми. На деле реализовать свою позицию, свои убежде­ния, твердо отстаивать их, уважая оппонентов.

2. Выработать и принять дополнительные меры по выполнению програм­мы «Жилище—2000». Только социалистический путь развития республики в составе обновленной федерации. Каждой семье в Белоруссии — индивидуаль­ный радиометр — дозиметр! (И это было подчеркнуто красным карандашом.)

Работой своего доверенного лица Иван Митрофанович остался доволен. Пока все ладилось. Одно настораживало: где баллотироваться? Идти наобум по нынешним временам было рискованно. Могли запросто прокатить высокий партийный чин. Хотелось быть уверенным в победе. И вот когда они со Зло­биным, похожие деятели, но не похожие темпераментами, сошлись за рюмкою коньяка, ректор обрадовал:

— Попытаешь счастья на периферии. Есть альтернативная пешка. На роди­не моего двоюродного брата. Его сына выдвинули кандидатом. Не знаю, какую попросят мзду...

— Не без этого.

— За два дня до голосования он снимет свою кандидатуру.

— Железно?

— Думаю, надежно. Ты останешься в бюллетенях один.

— Кто он?

— Механизатор. Работник толковый. Быть политиком, депутатом ведь не всем дано, это искусство. Он четыре года стоит в очереди на квартиру и пять лет на «Жигули». Да помоги ты ему в житейском плане, он самолично пойдет по хатам местечка агитировать за тебя.

— Г арантии?

— Девяносто девять процентов. Я уже переговорил с ним.

— Меня не подключай. Я не должен участвовать и что-либо предприни­мать.

— Уж как не знать. Он ради машины лыжи навострил в депутаты.

— С машиной поможем. С квартирой сложнее. Будем прорабатывать. Как ты себя чувствуешь?

— Дел невпроворот. И время, и силы — все отдаю предстоящим выборам.

— Моя помощь в чем заключается?

— Через своих людей в избирательной комиссии определи мою канди­датуру в спокойный территориально-избирательный округ. Только чтобы не было конкурента из священнослужителей. Наш народ наивен, думает, что попы смогут накормить его. Казна государственная будет чахнуть, а ихняя богатеть.

И вроде протестовать грешно, к любви зовут, к смирению, к обузданию грехов­ных страстей. Вот ведь хитро — и народного контроля нет, никто не в силах проверить эффективность их программ. Они были гонимы, по ним соскучи­лись, мы набили оскомину, потому во всех округах попы победят. Так что уволь меня от соперничества с ними, остальное беру на себя.

«Свои люди» подобрали Злобину округ в районе автомобильного завода. Округ, в котором были расположены два общежития института, два ресторана, восемь магазинов, общежития кооперативного техникума, устраивал ректора. Группа поддержки, возглавляемая преданным Дорофеенко, широким фрон­том наперегонки кинулась агитировать слои населения за своего кандидата, который в случае избрания обещал наконец-то всем счастливую и бесхлопот­ную жизнь. Компьютерная и множительная техника института работала без выходных. Листками-воззваниями, обращениями к избирателям, биографией с огромным портретом, программами кандидата засеяли не только округ, а почи­тай, полгорода.

Барыкин вдумчиво, как он привык делать все, знакомился с программами.

«Хозрасчет без демократии — утопия! Голосуйте за К. П. Злобина. Извест­ный экономист, профессор, лауреат Государственной премии, ректор института знает, как безболезненно для рабочих и интеллигенции перевести экономику на рыночные отношения».