Год длиною в жизнь

Путь наш пролегал по восхитительным горным лугам и диким горным лесам. На протяжении долгих часов нам не попалось ни единой живой души. В первый день мы проехали всего-навсего десять миль, хотя мне они показались целой тысячей. Коровы, мирно поедающие траву на огромном горном пастбище, терпеливо ожидали, чтобы их отвели обратно на ранчо, в корраль, поставили клеймо, вакцинировали и рассортировали. Пока мы разбивали лагерь, Пол и Ал, взяв с собой Дасти, отправились на поиски нескольких отбившихся от стада телят. Вскоре к ним присоединились Тони, Марк и Томми. Я же с нескрываемым удовольствием остался в лагере и принялся помогать натягивать палатки.

Хотя мы ужинали под тем же самым небом, все выглядело совсем по-другому — каким-то более настоящим, что ли. Я представил себе суровых людей, что перегоняли скот до нас, и вдруг понял, что моя детская мечта осуществилась. Белла помогала миссис Гомес разложить по тарелкам печенье и подливу, нарезать мясо и разлить перловый суп. Я тихонько подкрался к ней сзади и поцеловал в шею.

Она вздрогнула от неожиданности и оглянулась.

— С чего вдруг такие нежности? — поинтересовалась она.

— С того, что ты помогаешь моим мечтам сбыться.

Миссис Гомес вытерла руки о фартук и улыбнулась.

— Полагаю, мое печенье пробудить в вас подобные чувства не способно? — насмешливо осведомилась она.

Я запечатлел жаркий поцелуй у нее на щеке.

Она добродушно рассмеялась.

— Эй, приглашаю всех к столу! Кушать подано! — крикнула она.

* * *

В ночи ярко пылал костер, и рассказы и музыка Дасти казались еще более чувственными и вдохновенными, нежели раньше. «Надеюсь, что своим храпом не помешаю им отдохнуть», — подумал я. Сон, как я обнаружил, стал лучшим лекарством от головокружения и тошноты.

* * *

На следующее утро меня разбудил соблазнительный аромат яичницы с беконом. Я осторожно подтолкнул Беллу локтем.

— Просыпайся, Анни Оукли, легендарная женщина-стрелок, — сказал я. — Нас ждет работа.

Все уже собрались вокруг походной кухни, со смехом обсуждая тяготы предстоящего дня.

— Как спалось, Дон? — полюбопытствовала миссис Гомес, накладывая мне в тарелку овсяной каши.

Я уже собрался было ответить, но меня опередил Дасти.

— Как медведю в берлоге, — сообщил он.

Все расхохотались.

— Я бы сказала, что как целым трем медведям, — подхватила Лиза.

— То есть я немножко храпел, верно? — спросил я, думая про себя: «Учитывая, сколько таблеток я проглотил, удивительно, как я вообще проснулся».

— Вот, значит, как вы это называете? — ухмыльнулся Дасти. — Мне доводилось бывать на соревнованиях по распиловке бревен, так вот бензопилы и то не ревели так громко.

Все вновь рассмеялись, а Микала и Белла — громче всех. Все, за исключением Ала. Он устроился в одиночестве под одной из сосен.

Когда я счел, что достаточно наслушался дружеских насмешек, которыми меня беззлобно осыпали, то, извинившись перед Беллой и Микалой, встал и присоединился к своему одинокому другу.

— Грезите наяву? — поддразнил я его, опускаясь рядом и опираясь спиной о ствол сосны.

Подняв голову, он улыбнулся, но исключительно из вежливости.

— Что, лошадь отвязалась и бросила вас одного? — продолжал подтрунивать я.

Лицо его исказила болезненная гримаса, и я внутренне охнул, с ужасом сообразив, что ляпнул что-то не то.

— Извините меня, Ал. Я вовсе не хотел…

— Вы попали почти в самое яблочко, — пояснил он. — Меня бросила девушка.

Несколько мгновений я просто не знал, что сказать. У парня из-за недавнего разрыва сердце кровью обливается, а я лезу к нему со своими дурацкими шуточками.

А он передернул плечами.

— Говорят, что время лечит, верно?

Еще пару минут я сидел рядом с ним и согласно молчал.

— Время сгладит острые углы, чтобы притупить боль, — ответил я наконец, — а когда его пройдет достаточно много, боль утраты станет привычной и вы перестанете ее замечать.

Не знаю, правильно ли я поступил и вообще имел ли на это право, но я положил руку Алу на плечо.

Он не вздрогнул и не сбросил ее.

— Я не знаю, как собрать воедино жизнь, которая рассыпалась на мелкие кусочки, — сказал он.

Здесь совет у меня был наготове.

— Начните по одному за раз. А когда наступит подходящее время, вы увидите всю картину целиком.

Он явно отнесся к моим словам серьезно и согласно кивнул.

— Спасибо, Дон, — сказал он, протягивая мне руку. — Я чертовски вам признателен!

Я едва не рассмеялся, подумав: «А ведь это я должен благодарить тебя за ту пусть маленькую, но возможность хоть что-то изменить к лучшему в этом мире».

— Какие пустяки, друг мой! — отмахнулся я и кивнул в сторону походной кухни. — А эта Глория — настоящая красавица… и только слепой не видит, какими глазами она на вас смотрит.

Ал попытался сделать вид, будто ему все равно, но на щеках у него выступил предательский румянец.

— Можно попробовать заарканить ее до того, как это сделает кто-нибудь другой.

Он некоторое время наблюдал за ней, потом пожал плечами.

— Значит, вы полагаете, что она ко мне неровно дышит, а?

— Угу. Полагаю.

* * *