Год Единорога

Некоторое время стояла тишина, в которой слышалось только хриплое дыхание Хейла. И вдруг… какой-то гул… взрыв. Скала взлетела на воздух, земля содрогнулась. Разбитые камни дождем посыпались на то место, где только что были люди. Зинет заткнула уши и завизжала. Усмей внимательно смотрела на каменный хаос, оставшийся после взрыва. Огромная плита была расколота, и там уже копались люди в капюшонах. Джеральд, потрясенный, спросил Хейла:

— Что это за дьявольская работа, брат?

Хейл рассмеялся.

— Дьяволами я управлять не умею. А это результат знания которое далось мне долгими годами учебы. Но это тайна, и любой, кто рискнет ей воспользоваться без меня, может погибнуть.

Джеральд покачал головой.

— Думаю, таких дураков не найдется. Ты вот говоришь, что не вызывал демонов, а, по-моему, это их работа. Так что пусть твоя тайна останется при тебе.

— Вот и хорошо. И посмотри, как здорово эта тайна сегодня на нас поработала. Разве я мог бы сделать это руками рабочих?

Еще дважды за этот день Хейлу пришлось пользоваться своими секретами. После второго взрыва наконец открылось старое русло, по которому когда-то бежал ручей. Люди в капюшонах быстро раскидали мелкие обломки и остатки осыпи.

Хейл пошел посмотреть сам и вернулся с пригоршней голубой глины. Он с торжеством показал ее Джеральду:

— Это верный признак месторождения янтаря. Думаю, скоро все наши усилия будут вознаграждены!

Люди в капюшонах всерьез занялись раскопками. Хейл не вернулся в замок, а занялся какими-то делами в своем лагере. Так что Усмей одной приходилось заниматься сборами и подготовкой к путешествию на север. Хейл заранее предупредил, что они должны выехать не позже, чем через десять дней, потому что ехать придется по совсем необжитой местности, а зима уже близка, и возможны и морозы, и снегопады.

Люди работали и днем и даже ночью, при свете факелов, и, похоже, совсем не спали, но добыча была куда меньше, чем ожидалось. Но если Джеральд и другие казались разочарованными, то Хейл только пожимал плечами и говорил, что это дело случая и расположения звезд.

В конце концов он рассчитался с Джеральдом и, к удивлению Усмей, весьма щедро. За несколько кусочков добытого янтаря, он предложил свои товары, к явной выгоде жителей долины. Обрадованный Джеральд пытался протестовать, но скорее для виду. Таким образом, когда отряд покинул Упсдейл, весь найденный янтарь уместился в мешочке, притороченном к седлу Хейла.

Пообещав вернуться весной, отряд двинулся на север. Местность в самом деле была совсем дикая и незнакомая. Когда в Хай-Халлак пришли первые поселенцы, они селились, в основном, в горах, избегая низин. Постепенно они начинали расселяться на юг и на восток и никогда на север.

Ходили странные рассказы о странах, где еще до сих пор жили древние обитатели этой страны, и всегда в этих историях упоминался север или запад. Во время войны Высокие Лорды сумели заключить договор с одними из обитателей севера страны, с Всадниками-Оборотнями. После победы они снова вернулись в свою неведомую страну, и больше о них ничего не слышали. Но как знать, что еще может встретиться в этих северных горах?

Однако Усмей была совсем не напугана или насторожена. В ней проснулось любопытство и желание своими глазами увидеть все эти чудеса горных хребтов. Она ехала весело и с большим интересом поглядывала вокруг. Два дня они ехали по возделанной стране. Первую ночь они провели в Майкрафте, сейчас совсем разоренном войной и заброшенном. Только на третий день начались места уже совсем незнакомые Усмей, даже понаслышке. Но Хейл, похоже, неплохо ориентировался здесь. Усмей поразило, что там, где они ехали, вообще не было ни одного следа, кроме колеи от их фургона.

Местность вокруг была мрачная и унылая. Дул колючий ветер, и каждый невольно поплотнее запахивался в плащ и искал глазами какой-нибудь гостеприимный дом. Но вокруг все было пусто и безжизненно. По расчетам Усмей, они ехали примерно на северо-запад, свернув под углом к морю. Ей очень хотелось спросить, не приближаются ли они уже к границам Кейта, но во время пути Хейл подъезжал к ней очень редко, а когда они останавливались на ночлег, он тут же принимался читать какой-то свиток, порой водя по строчкам пальцем и задумчиво шевеля губами. Похоже, он повторял про себя какие-то слова, стараясь их запомнить, но ни разу не произнес их вслух. Усмей не решалась лишний раз обратиться к нему.

Сейчас она часто задумывалась, легко ли будет жить в одном доме с человеком, который даже не удостаивал ее разговором. Все, о чем он предупредил ее в их первую ночь и с чем она согласилась, теперь воспринималось совсем по-другому. Например, он не разрешил ей взять ни одной служанки из замка, и теперь у нее не было даже горничной. Правда, он объяснил, что его леди и так будет всем обеспечена, а бедная девушка будет тосковать в незнакомой обстановке.