Год Единорога. Романы, повесть

Тишина в здании царила недолго. Херрел распахнул дверь, а потом снова отскочил назад ко мне. Его руки обняли меня, словно он утешал меня, и прошептал мне на ухо, что я и дальше должна разыгрывать испуг.

Послышался вопросительный голос и торопливые шаги, потом к нам приблизился свет лампы. Предводитель Всадников Хирон стоял в дверях и смотрел на нас. До сих пор я видела его только издали. У него был вид человека, требующего удовлетворительного объяснения.

- Что здесь произошло?

- Я проснулась от того, что стало жарко. Мне захотелось открыть окно… - Я подняла руку и неуверенно провела ею по лбу, словно почувствовала себя совсем ослабевшей. - Потом обернулась и увидела огромного зверя…

На мгновение воцарилась тишина. Херрел нарушил ее.

- Посмотри сюда, - это прозвучало как приказ, а не как просьба. Он указал на мех у моих ног, по которому тянулась зеленая линия - уже побледневшая, но все еще различимая.

Хирон посмотрел, потом перевел взгляд на Херрела.

- Ты требуешь права меча?

- Против кого, Хирон? У меня нет никаких доказательств.

- Это правда, и лучше не надо никого искать - особенно сейчас.

- Я никого не вызываю на поединок, - холодно ответил Херрел.

Хирон кивнул, но я почувствовала, что ему было противно, словно это была неприятность, которую он принял к сведению только из чувства долга.

- Ни это, ни что-либо еще не должно повториться, - продолжил Херрел. - Нет большего преступления, чем посягать на чужую избранницу. Разве мы все не клялись на оружии?

Хирон снова кивнул.

- Больше не будет ничего подобного.

Когда мы снова остались одни, я посмотрела на Херрела.

- Что это за колдовство было направлено против нас сегодня?

Но он не ответил на мой вопрос, а только изучающе посмотрел на меня и спросил:

- Ты увидела зверя и человека, но все же не побежала от него?

- Я видела зверя и человека, а человека я не боялась. А теперь скажи мне, что же все-таки произошло, потому что это, очевидно, было сделано со злым умыслом.

- Колдовство было направлено на то, чтобы сделать меня отвратительным в твоих глазах и, может быть, на то, чтобы ты оставила меня и побежала к другому, который ждал тебя. Скажи мне, почему ты пошла к окну?

- Потому что… потому что мне было приказано, - да, это было именно так. Мне во сне приказали, чтобы я сделала так. Это Хальзе?

- Вероятно. Но есть и другие… Я уже говорил тебе, что никто не верил в то, что какая-то из девушек выберет мою накидку. И то, что я добился этого, принизило их в их собственных глазах. И они с удовольствием посмотрели бы, как я потерпел неудачу. Они хотели отнять тебя у меня, напугав изменением моего тела.

Изменением тела… Ты носишь человеческое тело только потому, что тебе это нужно?

Он ответил мне не сразу, подошел к окну и выглянул наружу, в ночь, залитую лунным светом.

- Ты боишься того, что узнала обо мне?

- Я не знаю. В первое мгновение я испугалась, но для моего второго зрения ты, очевидно, навсегда останешься человеком.

Он снова повернулся ко мне, но лицо его было в тени.

- Я клянусь тебе на оружии, Джиллан, что никогда по собственной воле не буду пугать и ужасать тебя.

На следующее утро мы выехали из опорного пункта Всадников и на этот раз с нами было больше вьючных лошадей, потому что возвращения назад не было. Мы приближались к Вратам в их исчезнувшую страну, поднимались в горы все выше и выше, дул холодный ветер, хотя снега не было. Херрел ехал слева от меня, не говоря ничего. Изредка он поднимал голову и ноздри его расширялись, словно он чуял опасность в воздухе. Осторожно оглянувшись, я увидела, что остальные Всадники делали то же самое, и только девушки все еще были околдованы своим восхищением. На Всадниках были серебристые шлемы и нашлемным гербом Херрела была великолепно сделанная фигурка в виде присевшей и готовой к прыжку горной кошки. Гербом мужчины, ехавшего рядом с Кильдас, была птица - может быть, орел - с распростертыми крыльями, словно вот-вот готовая взмыть в воздух. А за ним ехал человек, на шлеме которого была фигурка медведя, очень злобного красно-коричневого обитателя горных лесов, которого охотники боялись больше, чем всех остальных диких зверей.

Человек с медведем на шлеме повернул голову и я узнала Хальзе. Медведь, кошка, орел… Я попыталась рассмотреть гербы других: дикий кабан, клыки которого подняты для нападения, волк… Оборотни, колдуны… могли ли они на самом деле превращаться в зверей и птиц по своей воле и желанию? Или то, что я видела прошлой ночью, было только иллюзией и было направлено на то, чтобы оттолкнуть меня от Херрела?

На небольшой площадке мы сделали привал, чтобы перекусить. Я заметила, что Всадники все еще были обеспокоены. Те, у кого были невесты, собрались вокруг Хирона и трое из них через некоторое время поскакали дальше. Ни одна из девушек, казалось, не заметила этого беспокойства, так что и я должна была выглядеть беззаботной. Но когда Херрел принес мне стакан вина, я шепотом спросила у него, чем это все так обеспокоены.

- Опасность к востоку отсюда. Люди, возможно, ализонцы…