Год Единорога

— Я знаю это и потребую, когда найду того, кто пытался сыграть со мной такую скверную шутку.

Херрел посадил меня в седло, а потом сел позади меня. Его руки обняли меня, но я все же чувствовала себя одиноко. Одиноко среди тех, кто, как мне казалось, ненавидел меня.

ГЛАВА 7

Потом мы где-то разбили лагерь, и я так устала, что все происшедшее казалось мне дурным сном.

На следующее утро мы поехали дальше, и я все еще чувствовала себя разбитой. Херрел ехал рядом со мной.

— Все это продлится не больше одного дня. Мы уже недалеко от Врат. Но я прошу тебя: никогда не забывать о том, чего ты должна остерегаться.

Херрел говорил так, словно опасность угрожала нам обоим. Но я все равно чувствовала себя одинокой. Не было того Херрела, на которого я бы могла положиться. Здесь был человек и зверь, и я не отваживалась довериться ни одному, ни другому.

— Мне снилось, что тут была битва, но тут не было никакой битвы, — сказала я, наизусть заучив этот урок.

— Нет, здесь не было никакой битвы, — подтвердил он.

— Итак, эта битва мне приснилась, — продолжала я. — Кто же следует по нашим следам, и какое оружие использует ваш противник, чтобы разрушить ваши чары?

Он ответил мне со всей откровенностью.

— Это были охотники из Ализона, и некоторые из них, должно быть, обучены тайному знанию и их ненависть выплеснулась наружу. То, что они направили на нас, было Темными Силами, вызывающими изменение наших тел, а затем навсегда закрепляющими это изменение. И этим мы сами себе роем могилу. Лучше бы они сделали так, чтобы мы навсегда остались людьми.

— Сколько их было? И почему они напали на нас?

— Мы насчитали двадцать человек. Их план был очень хитер. Они оставили лошадиный след, чтобы разъединить нашу группу, а потом напали на ту ее часть, которую считали наиболее слабой. А почему? Они носят щиты с гербами Халлака, и это значит, что они хотят направить нас против Халлака. Только мы не понимаем этой Черной Стрелы. Она не относится к их обычному вооружению.

Потом Херрел получил приказ ехать в арьергарде, и я присоединилась к другим девушкам. Один раз, когда Сольфинна немного отъехала вперед, возле меня появился Хальзе. Его красные медвежьи глазки изучающе смотрели на меня, словно он пытался прочесть мои мысли.

— Настоящее зрение может быть угнетающим, моя леди, — заметил он. — Оно здесь не нужно.

— Бывает и нужно, мой лорд, — ведь именно оно помогло мне обнаружить эту вещь, по крайней мере, я так думаю. И оно все еще может принести мне пользу…

Он пожал плечами.

— Может быть, мы несправедливы к вам, моя леди. Но, по крайней мере, ваши сестры не разделяют ваших сомнений. И вам это также было бы полезно.

И все же я нашла его улыбку жуткой, и когда он, наконец повернул своего коня и исчез, я поехала быстрее, чтобы догнать Кильдас. Мне вдруг стало очень неприятно ехать в одиночестве.

— Харл сказал, что у Хальзе злой язык, — заметила Кильдас. — Хотя он и проявляет необходимую вежливость, или, по крайней мере, делает вид, что проявляет. Он в ярости от того, что ему не досталось невесты.

— Может быть, его накидка была недостаточно красивой.

Она рассмеялась.

— Только пусть он не услышит этого! Он воображает, что в любом обществе он является первым. А это правда, он же выглядит таким привлекательным…

Она находит его привлекательным? Для меня он был медведем, скрытой под густым мехом опасностью.

— Красивое лицо — это еще не все.

— Ты права. И мне Хальзе не особенно нравится. Он всегда улыбается, и кажется таким довольным, но я думаю, что на самом деле это не так. Джиллан, я не знаю, что тебе сказал Херрел, но не разговаривай с Хальзе так открыто. Харл сказал мне, что между ним и Херрелом старая вражда, а после свадеб отношения между ними еще больше ухудшились. Потому, что Херрел получил то, что Хальзе хотел бы получить…

— Меня? — улыбаясь, спросила я.

— Может быть, не тебя, но невесту. Перед тем, как мы появились здесь, он много говорил о том, что его счастье было разрушено. Что его ожидания были разбиты и это стало занозой в его пальце. И другие всадники не забыли о его хвастовстве, и постоянно напоминают ему об этом. Это плохо, — она посмотрела на меня. — Прежде, чем мы встретились с ними, я думала, что все всадники похожи друг на друга и объединены в общую группу, которая думает и действует как один человек. Но они оказались такими же, как и все остальные люди; у каждого из них свои собственные мысли и мечты, ошибки и страхи.

— Тебе Харл рассказал все это?

Кильдас улыбнулась и улыбка ее была улыбкой безграничного счастья.

— Харл рассказал мне о многом… — И она снова погрузилась в мир грез и мечты, в который я не смогла последовать за ней.