Год гражданской войны

– Так может мне на английском говорить? Чтобы мои спонсоры меня понимали. Да и мировое сообщество тоже.

– Интересная мысль… мы потом субтитры сделаем на английском. Хотя… Давай два варианта попробуем, а там посмотрим. Я сейчас на планшете набросаю на английском что-нибудь. И автомат повыше держи, а то он с камуфляжем сливается. Кто их такими делает? Неудобно же.

Юра заболел, поэтому на съемки пришла Валерия, которая считается у нас не только монтажером, но и режиссёром. Однако, учитывая как Аркадий тут всем усердно руководит, ее присутствие и не требовалось. Она стояла в дверном проеме, жевала жвачку и предлагала идеи, прекрасно зная, что Аркадий их отвергнет, но ей просто хотелось его побесить.

– А может ему балаклаву на голову надеть?

– Нет же! В балаклаве он будет похож на исламиста, а нам такие аллюзии не нужны.

– Здесь как в школе – лучше без религии.

– А может он тогда показательно кого-нибудь казнит?

– Пока для этого рановато, но идея неплохая.

– Да, только нужно что-то реально крутое придумать – типа он скормит пленника акулам или сам его съест. Обваляет в панировке и съест. А потом, такой, кости будет обгладывать да причмокивать: «Ммм, вкусное мясо, хотя детское мне нравится больше».

– Помолчи уже! – Аркадий, кажется, понял, что она его просто подкалывает.

– А вот это уже точно перебор.

Илья присел рядом, чтобы сфотографировать мой профиль. Я улыбнулся и помахал ему рукой.

– Тебе идет, – сказал он.

– Спасибо.

– Потом футболки с тобой сделаем.

Аркадий посмотрел на часы.

– Так, давайте уже за работу! Чем быстрее закончим, тем быстрее вы увидите сюрприз!

– Какой сюрприз? – спросила Валерия.

– Это сюрприз! Я приготовил для вас один особенный подарок. Если будете хорошо

работать, я вам его вечером подарю. Хорошо? Все готовы?

– Хорошо, я готов, – скомандовал Костя.

– А если плохо? – спросила Лера, но Аркадий промолчал.

Я сначала прочистил горло, а потом начал:

– «Мы, гордое движение Сибунт, выступающее против русского мира, готовим для…» Черт! Не «готовим», а «принесем», – поправил Аркадий. – Давай ещё раз, только более грозно, знаешь, сурово.

– Хорошо. «Мы, гордое движение Сибунт, выступающее против русского мира, принесем вам демократию. Мы готовы воевать до последней капли крови, будь то…»

– «Вашей или своей».

– Да, точно. Сначала?

– Нет, давай с того же момента, потом смонтируем.

– Достаточно грозно?

– Да, нормально, можно даже ещё немного.

– Ок. «Мы готовы воевать до последней капли крови, вашей или своей. У нас достаточно взрывчатки, чтобы сравнять с землей целые города, а также деревни. Наш путь – это путь насилия и жестокости», – я прервался, потому что Аркадий подал мне знак. – Что такое?

– Не сутулься, автомат повыше держи. Можешь его иногда в воздух поднимать, грозно так.

– «Мы будем убивать ваших сыновей, пока вы не оставите нам богатства этой земли, ее недры, ее черную кровь. Нам нужны ее леса, ее поля, ее реки».

– И моря, – фыркнула в углу Лера.

– Да дырка же ты от хуя! – выругался Аркадий.

– Ладно, простите.

– Можешь уйти, если что-то не нравится. А то веди себя тихо, стой там и молчи!

– Так, что там дальше… «И мы не остановимся, пока не будут выполнены наши требования, а наши друзья в Москве, среди которых есть известные телеведущие, юристы и журналисты, не станут лидерами общественного мнения, появляясь на оппозиционных телеканалах».

– Нормально, как считаете?

– В конце чего-то не хватает, – отметила Лера.

– Чего?

– Ну там: «Сибирский бунт не остановить», или типа того.

– Точно, сойдет. Давай, скажи так, – подхватил Аркадий.

– Хорошо. «Сибирский…»

– Выше автомат.

– Хорошо. «Сибирский бунт не остановить».

– Неплохо. Хотя с акцентом смотрелось бы лучше. А какой в Сибири акцент?

– Сибирский, наверное, – ответила Валерия.

– С английским надо ещё поработать. Ты с планшета видишь?

Аркадий встал рядом с камерой и показал мне экран своего планшета. На нём был текст на английском, который он увеличил многократно, чтобы было видно. Я кивнул. Он приспособился перелистывать страницы пальцем, чтобы я читал текст, как на суфлере.

– Ок. «Май комрадз. Лет ми спик фор ю. Ви вил кил рашен ворлд, антил ви тэйк аур лэнд, аур вотер, аур форест. Ви нитрализейшн эври нэйшн фор оил энд мани. Сибериан бунт из ноу криминалити. Ви ар пэтриотс оф аур мазерлэнд. Килл рашенз форева».

– С этим надо поработать, – Аркадий почесывал подбородок. – Может, в Москве на переозвучку отдадим, актёра наймем профессионального. А так неплохо. Может, и так сгодится.

– Так я переодеваюсь?

– Давай, поедем в телецентр. После того, как мы все смонтируем, я, как и обещал, устрою вам сюрприз.

Аркадий целый день говорил нам про этот сюрприз и этот подарок. Мы уже начали строить теории о том, что это будет: чемодан денег, путевка в Крым, золотые кубки, ужин в шикарном ресторане, яйца дракона.