Год грифона

Коркоран обернулся к лестнице и уставился на огромную кучу мелкого серовато-белого песка с немым восторгом. Лунная пыль! Должно быть, это предзнаменование. Он подумал даже, не оставить ли ее здесь, чтобы она вдохновляла его в изысканиях, но потом сообразил, что это будет ужасно неудобно. Волшебник тут же забыл о страхе, о злости, о ноющем горле и исполнился энтузиазма. Он уже почти с нежностью думал о студенте, который это сделал. Конечно, это всего лишь дурацкая шутка, но ведь для него это добрый знак!

Коркоран сказал песку, чтобы тот убирался к себе на Луну. Песок тут же исчез – весь до единой песчинки. Перед мысленным взором Коркорана встала зримая картина того, как подействовало заклятие, – а такое с ним бывало нечасто. Песок проплыл мимо башни обсерватории, сквозь облака и спиралью потянулся к висящей над ними Луне. Волшебник улыбнулся, обернулся к яме и приказал ей тоже исчезнуть. Яма с хлюпаньем сомкнулась, оставив по себе резкий запах апельсинов.

Только тут волшебник заметил, что жуткий гам и грохот, доносившийся со двора, тоже утих. Слава богам! Наверно, это значит, что действие заклятия кончилось. Коркоран вздохнул с облегчением, ликвидировал магические затычки для ушей и начал подниматься по лестнице – гладенькой, точно ее почистили наждаком, – к себе на второй этаж.

Навстречу ему вышел волшебник Денч, казначей. Денч брел через лестничную площадку в сером халате, побитом молью, и старых шлепанцах.

– А-а, Коркоран, вы тут! – сказал он. – А я как раз к вам иду.

В руке Денч почему-то нес черного петушка, держа его за ноги.

Коркоран уставился на куренка. У него мелькнула мысль, что Денч втихомолку занимается черной магией. Не следует ли его уволить?

– Денч, зачем вам этот черный цыпленок и почему вы держите его за ноги? – спросил он.

– Мы их всегда так носили, – объяснил Денч, – на ферме, когда я был мальчишкой. Курей лучше всего за ноги ловить. Я, собственно, потому к вам и шел. Я не знаю, приснилось мне это или было на самом деле – но что я спал, так это точно, – но только, пока он лез ко мне в окно, мне казалось, что это человек. А когда я проснулся, то обнаружил черного петушка. Он бегал по комнате и громко кудахтал. Как вы думаете, что с ним теперь делать?

– Сверните ему шею, да и дело с концом, – сказал Коркоран. – Это всего лишь очередная студенческая проказа. Думаю, на кухне ему обрадуются.

– Э-э… да… но только… – промямлил Денч. – Видите ли, я, собственно, потому и ушел с фермы. Я просто не могу сворачивать шеи. Может, вы его сами… того?

Он протянул беспомощную птицу Коркорану. Тот вздохнул и хотел было взять ее, но тут петух стал вырываться, хлопать крыльями и орать. «Как будто он что-то понимает!» – подумал Коркоран.

– А ну-ка, погодите! – сказал он. Он ухватил трепыхающегося петушка за крыло и повторил заклятие постижения сути. – Кто ты? – спросил он.

– Я – ассасин из Амперсанда! – ответил петушок. – Будьте вы прокляты за то, что заставили меня нарушить клятву! Тысяча, тысяча проклятий…

– Замолчи! – велел Коркоран. – Это один из них, Денч. Я только что поймал такого внизу, у лестницы. Должно быть, они работали в паре. Видимо, кто-то знал, что они должны появиться, и приготовил для них ловушки. Не тревожьтесь. Я уже научился с ними управляться.

Он быстро уменьшил куренка до размеров шмеля. Тот выпорхнул из руки Денча, но Коркоран его отловил и запихал еще в одну авоську из непроницаемой сети. Затем отправил ее к первой, болтаться на люстре.

– Ну вот. Теперь мы оба можем отправляться спать.

– Но, Коркоран, ведь нас же могли прирезать в собственных постелях! – воскликнул Денч.

И тут снизу раздался оглушительный стук. Кто-то ломился в двери дома. Денч вцепился в руку Коркорана, а Коркоран крикнул:

– Что еще там такое?

– Коркоран! Денч! – донесся до них голос Финна, усиленный магией. – С вами там все в порядке?

Коркоран только теперь вспомнил, что запер за собой двери. Он сбежал вниз по лестнице. Денч затрусил следом, хлопая шлепанцами. Когда Коркоран добежал до места, где была яма, оттуда так несло апельсинами, что он машинально свернул, на случай, если яма вдруг снова разверзнется. Однако Денч благополучно прошлепал по тому месту, и ничего с ним не случилось. Он догнал Коркорана и снова схватил его за руку.

– Что Финн может делать на улице в этот час? – испуганно спросил он.

Но Коркоран уже распахнул двери.

– Да еще и в пижаме? – добавил Денч.

– Лучше не спрашивать! – вполголоса ответил Коркоран.

Пижама Финна была благородного пурпурного цвета, разукрашенная звездочками. Волшебник дрожал от ночного холода, сырости и возбуждения. Двор у него за спиной был полон народу: почти все студенты высыпали на улицу, набросив плащи, мантии, куртки, одеяла или свитера прямо поверх ночных рубашек и пижам. Увидев в дверях Коркорана и Денча, целых и невредимых, они разразились радостными криками.

– Слава богам! – сказал Финн. – Тут стоял такой грохот и такое явственное присутствие магии, что мы испугались, как бы не случилось какой-нибудь беды.

– Ну да, у нас тут возникли кое-какие проблемы, – признался Коркоран.