Год грифона

— Не надо, не беспокойся, — сказала Клавдия. — Сейчас лекция Мирны, и я хочу туда пойти. Мирна, по крайней мере, не заставляет чувствовать себя круглым идиотом, как Вермахт.

— Тогда я пойду с тобой, — любезно вызвался Лукин, хотя обычно не ходил на лекции, посещение которых не было обязательным: Клавдия явно нуждалась в присмотре.

Они вместе вышли из Северной лаборатории и направились к Дому заклинателей, хотя Клавдия уверяла Лукина, что в обморок падать не собирается. Когда они миновали большую часть двора, трехногая вешалка качнулась и засеменила следом за ними. Она не без труда перешагнула порог и, пошатываясь, заковыляла дальше. На полпути между лабораторией и статуей волшебника Поликанта она остановилась и застыла, одинокая, печальная и немного растерянная. Дождевые капли рядами свисали с ее изогнутых крюков. Перед обедом сторож обнаружил вешалку и отнес ее обратно в лабораторию, бормоча себе под нос:

— Чертовы студенты! Эти мне их шуточки!

Обед был, скажем так, странный. Запах лука в столовой исчез, зато его сменил мощный аромат клубники, который не оченьто вязался с запахом обычного университетского супа. Сам суп выглядел вполне нормально, пока булькал в котлах, однако когда его разлили по тарелкам, он почемуто оказался яркозеленым. Кроме того, в нем плавали какието темнозеленые нити, комья цвета хаки и голубоватозеленые кусочки, и выглядел он какимто слизистым.

— Да это же водоросли из пруда! — воскликнул ктото. — Глядите, как бы головастиков не наглотаться!

Большинство студентов от супа отказались и пообедали клубничным муссом с хлебом. Друзья Рёскина, которые знали, что к чему, налили себе по тарелке. Эльда с Фелимом суп есть не смогли, и в конце концов им пришлось тоже обойтись муссом с хлебом. Как сказал Фелим, изза этого клубничного запаха в супе все равно ничего не распробуешь, кроме слизи. Зато мусс Рёскину удался на славу. Лукин большую часть супа съел не заметив, потому что все еще тревожился изза Клавдии. А Клавдия узнала в супе традиционную похлебку Болотных жителей, сказала Рёскину, что похлебка вышла просто восхитительной, и взяла себе добавки. Пока Клавдия ходила к котлам, Лукин рассказал остальным про Вермахта и про голубую вспышку.

— Как ты думаешь, ему это удалось? — спросил Рёскин. — В смысле, он действительно ликвидировал ее невезение? Кстати, не могу не отметить, что это лучшая похлебка болотников, какую мне когдалибо доводилось пробовать. Нет, Ольга, ты неправильно ее ешь. Ее надо прихлебывать. Это позволяет в полной мере насладиться ее вкусом.

Ольга слегка содрогнулась.

— Может быть, и ликвидировал, — ответил Лукин. — Но и в «Циклине», и в «Алой книге» сказано, что невезение обычно тесно связано с магическими способностями пользователя магии. Я боюсь, как бы он не отобрал у нее заодно и магическую силу.

— Так это что же получается, ей тогда придется уехать? — ужаснулась Эльда.

Лукин кивнул.

— Да, это и в самом деле неприятно, — согласилась Ольга, отодвигая тарелку. — И за какие грехи нам послан этот Вермахт? Не надо, не отвечайте — особенно ты, Рёскин. Похлебка вышла и впрямь недурная, жаль только, что она такого цвета и так странно пахнет. А что, ей положено быть такой склизкой? Послушай, тебе не кажется, что тебе лучше было бы почитать заклинания повнимательнее или попрактиковаться гденибудь в другом месте, и вообще?

Рёскин вздохнул.

— Да я и сам об этом подумывал. Я прочел все книги и решил, что это не так уж сложно, но, видимо, тут есть какието хитрости. Ладно, разберусь, что к чему, и попробую еще раз.

К тому времени, как студенты ушли из столовой, зеленой похлебки на тарелках и в котлах практически не убавилось. К Коркорану была отправлена студенческая делегация и еще несколько гневных магических призывов.

Коркоран пообещал делегации, что все уладит, и отправился разыскивать Финна.

— Послушайте, Финн, — начал он, — ктото из студентов снова балуется с едой в столовой!

— И я даже могу угадать, кто именно, — ответил Финн.

Он сразу понял, что Коркоран хочет заставить его отыскивать виновного, и подумал, что Коркорану для разнообразия не повредит самому выполнить грязную работу, не сваливая ее на других.

— Бьюсь об заклад, это ктото из ваших шести первокурсников! Я бы поставил на гнома, хотя и Клавдию со счетов снимать не стоит. Вермахт мне говорил, что она невезучая.

— В самом деле? — Коркоран совершенно забыл, что Клавдия ему сама об этом говорила. Он помахал своим галстуком с фиолетовыми обезьянками. — Послушайте, Финн…

— Все, что вам нужно сделать, — перебил его Финн, не дожидаясь, пока Коркоран закончит, — это пойти вечером поужинать в столовой и проследить за заклинанием. Оно наверняка довольно грубое. Студенты иначе не умеют.

— Но я… — попытался было возразить Коркоран.