Год, когда я влюбилась (ЛП)

— Значит, ты хочешь, чтобы мы отвезли тебя в твой дом? — спрашиваю я и он кивает. — А как же твои родители? Разве они не спросят тебя, где твоя машина и об этом? — Я провожу кончиками пальцев по синякам на его пострадавшей щеке, стараясь не давить на них.

— Я быстро, одна нога здесь, другая там, — говорит он напряженным голосом. — В любом случае, их там может и не быть. Они иногда навещают мою бабушку по воскресеньям.

— Может быть, мы могли бы просто одолжить у кого-нибудь компьютер, — предлагаю я, не желая, чтобы на него накричал отец.

Он наклоняется ко мне ближе. — Я большой мальчик, Иза. Со мной все будет в порядке.

— Прошлой ночью, когда ты пытался уложить меня спать с собой на диване, ты об этом не вспоминал, — поддразниваю я, пытаясь поднять ему настроение.

— Я думаю, что мне следует получить бесплатный пропуск на все, что я сказал прошлой ночью, — возражает он. — Это как когда ты пьян и делаешь что-то глупое; это не считается.

— Да, попробуй сказать это моей подруге Дженне, — говорит Индиго, приоткрывая окно со своей стороны. — Однажды ночью она напилась, переспала с каким-то случайным чуваком и подхватила герпес.

Мы с Каем одновременно корчим гримасу отвращения.

— И, к вашему сведению, я делаю этот выбор за вас, ребята. — Она крутит руль и поворачивает вниз по улице, которая ведет к нашему с Каем жилому району. — Мы заберем компьютер, чтобы Кай мог взломать эту флешку и, надеюсь, дать тебе какое-то душевное спокойствие.

— Но что, если то, что на ней, не даст мне покоя? — Я наклоняюсь, пока не слезаю с колен Кая и не сажусь между его ног, прижимаясь спиной к его груди.

Она тянется за пачкой сигарет, лежащей на приборной панели.

— Мы разберемся, когда достигнем этой точки. — Она сует сигарету между губ. — Тебе лучше пересесть на заднее сиденье и лечь. Последнее, что нам нужно, это чтобы Линн, Ханна или твой отец увидели тебя здесь и устроили еще больше драмы.

Я отстегиваю ремень безопасности и двигаюсь, чтобы запрыгнуть на заднее сиденье. Кай держится за меня секунду или две, прежде чем неохотно выпустить меня из своих объятий. Затем я ложусь на сиденье, и следующие пару минут молчу.

Когда машина останавливается, Кай бормочет:

— Черт, они дома.

Я открываю рот, чтобы сказать ему, чтобы он не уходил, но он уже выходит из машины.

Индиго начинает возиться с радио, предпочитая молчать. Чем дольше в воздухе повисает тишина, тем беспокойнее я становлюсь. Пытаясь отвлечься, я пишу бабушке Стефи.

Я: Привет, как там дела? Есть успехи с камерами наблюдения?

Бабушка Стефи: Извини, милая, но тот, кто вскрыл машину, знал, что делал.

Я: Что ты имеешь в виду?

Бабушка Стефи: Он был в маске.

Я вздыхаю.

Я: Вот отстой. Что сказал по этому поводу твой друг-полицейский? А синяя машина? Ты рассказала ему о ней?

Бабушка Стефи: Он сказал, что взлом был действительно странным, особенно потому, что на самом деле они ничего не украли, кроме бумаг. Мы мало что можем с этим поделать, кроме как сообщить об этом. Он сказал то же самое о синей машине, и, если мы не сможем узнать номерной знак, заявление об этом мало что даст. Я думаю, что сейчас нам просто нужно держать глаза открытыми. И я не хочу, чтобы ты куда-то уходила одна… Где ты сейчас находишься? Вы уже возвращаетесь?

Я: Да. Мы только заехали к Каю домой, чтобы он мог кое-что забрать.

Бабушка Стефи: Что случилось в доме его друга? Он получил то, что ему было нужно?

Я: Вроде того.

Бабушка Стефи:???

Я: Парень исчез. Он оставил флешку, но Кай должен ее взломать.

Бабушка Стефи: Иза, я доверяю твоему суждению и всему остальному, но ты уверена, что хочешь возиться с этим? Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

— Это бабушка Стефи? — спрашивает Индиго, и я киваю. — Что она пишет?

Я перекатываюсь на бок, чтобы посмотреть на нее. — Она думает, что мне не следует возиться с подозрительными флешками.

— Напиши ей в ответ, что не будешь, — говорит Индиго, удивляя меня.