Год, когда мы встретились

Делаю пару шагов ей навстречу, не подпуская ее к тебе, тем самым даю понять, что мы с ней вдвоем против тебя. Чмокаю в щеку и заботливо обнимаю за плечи. Не могу себя заставить посмотреть тебе в глаза и прочитать там нечто вроде «так вот оно что». Я смотрю только на Хизер, на мою милую, чудесную сестру, которую люблю больше всего на свете и которой чрезвычайно горжусь. Я надеюсь, что сейчас до тебя наконец дойдет, ты вспомнишь ту отвратительную передачу, которая была посвящена людям с синдромом Дауна. И тебе станет стыдно – за все, что там было сказано, вообще за твое поганое шоу и гнусное поведение по жизни. Уверена, Хизер с ее волшебным даром видеть человека насквозь моментально разберется, кто перед ней.

И все твои слова насчет свободы и права высказаться – чушь и вранье. Ты ведущий, от тебя зависит очень многое. И ты несешь ответственность за то, как пойдет разговор в студии. Я жду, что ты протянешь ей руку и она ее не примет, как это было с Тедом Клиффордом. Интересно поглядеть, как ты из этого выкрутишься, знаток человеческих реакций.

– Привет, – говоришь ты.

– Привет, – отвечает Хизер.

И смотрит на меня, дескать, ну что же ты, Джесмин, представь нас друг другу.

– Моя сестра Хизер. Самый лучший в мире человек.

Хизер смущенно хихикает.

– Хизер, это Мэтт. Мой сосед.

Ты приветливо машешь ей рукой. Странно, откуда тебе известно, что это правильный жест для людей из Оранжевого круга. И тут Хизер протягивает тебе руку. Я с удивлением поднимаю бровь, но она приветливо тебе улыбается. Нет, я не могу допустить этого рукопожатия с дьяволом, но просто не знаю, как воспрепятствовать. Особенно памятуя о недавнем скандале дома у папы. Кстати, от него с тех пор ни слуху ни духу.

– Рад познакомиться, Хизер. – Ты пожимаешь ей руку. – О, какая интересная у вас сумка.

Я подарила ее Хизер на день рождения пять лет назад, и она с ней не расстается. Выглядит она при этом как новая, потому что моя сестра ее очень бережет. Это большая диджейская сумка для портативного проигрывателя и виниловых пластинок. Зная, что Хизер предпочитает именно их, я подумала, что это то, что нужно. Пусть носит их с собой, если захочет. Но Хизер носит там не только пластинки, а вообще весь свой «походный набор»: кошелек, зонтик и ланч. Больше ничего, мне никак не удается уговорить ее брать с собой мобильный телефон.

– Спасибо. Это мне Джесмин подарила. Туда входят пятьдесят пластинок и маленький проигрыватель.

– У вас есть портативный проигрыватель?

– Да, «Аудио-Техника AT-LP60», полный автомат, ременный привод. – Она расстегивает молнию, чтобы показать его тебе.

Ты подходишь чуть поближе, но по-прежнему соблюдаешь дистанцию.

– О, я вижу, у вас и пластинки тут есть.

Ты на самом деле удивлен, и тебе на самом деле интересно, какие у нее есть записи.

– Ну да. Стиви Уандер, Майкл Джексон… – Она достает свои сокровища, а я наблюдаю за выражением твоего лица.

– Грэндмастер Флэш![5] – восторженно смеешься ты. – Можно? – протягиваешь руку к сумке, и я предвкушаю, как она тебе откажет.

– Да, – лучезарно улыбается Хизер.

Ты вынимаешь пластинку и рассматриваешь ее.

– Поразительно. Поверить не могу, что у вас есть Грэндмастер Флэш!

– И «Яростная пятерка», – добавляет она. – Тут композиция «Послание»[6], запись на Sweet Mountain Studios. Семь минут одиннадцать секунд.

Ты изумленно смотришь на меня, потом опять на нее. Я невольно сияю от гордости.

– Вы меня поражаете, Хизер! Вы что, про все эти пластинки все знаете?

И Хизер принимается тебе рассказывать про пластинку Стива Уандера: когда была записана, про каждую песню из альбома – вплоть до имен сессионных музыкантов. Ты в высшей степени потрясен, очарован и восхищен, о чем ей и сообщаешь. А затем говоришь, что ты диджей, работаешь на радио. Поначалу это ее очень заинтересовывает, но лишь до тех пор, пока не выясняется, что ты ведешь ток-шоу. Этот жанр Хизер не слишком вдохновляет. Она любит слушать музыку, а не пустопорожнюю болтовню. Ты спрашиваешь, бывала ли она когда-нибудь в студии звукозаписи, Хизер отвечает, что нет, не бывала, и ты говоришь, что можно это устроить, если ей хочется.

Хизер в абсолютном экстазе, и пора мне вмешаться, но я не могу, я как-то совсем ошарашена. Не так я себе это представляла, совершенно не так. Я потихоньку отступаю к дому и тяну ее за собой, приборматывая, дескать, нам пора, всего наилучшего. Но вы двое – уже закадычные друзья, и вы договариваетесь, что будете держать связь через меня. Через меня! Рехнуться можно.

Дома Хизер говорит только о том, как пойдет на студию, и я начинаю закипать от ярости при одной мысли, что ты сболтнул от нечего делать и, возможно, вовсе не собираешься исполнять свое обещание. Пытаюсь как-то спустить это на тормозах, обернуть шуткой и объяснить, что не стоит принимать твои слова всерьез. Дескать, вряд ли это вообще исполнимо. И мысленно добавляю, что вряд ли я это допущу.