Год кометы и битва четырех царей

Ему лет тридцать пять. Рост — метр восемьдесят. Вес — около семидесяти пяти килограммов. Во рту что-то поблескивает — золотой зуб. Пролежит у стены до утра, ничего с ним не сделается. А патруль должен еще пройти по берегу до моста. В город они вернутся к ужину, а наутро следующего дня придут сюда с помощником судьи, судебным врачом, комиссаром по делам иностранцев и добровольными санитарами. Застрелили они его в соответствии с законом, этот иностранец прятался за смоковницей, потом побежал к каменной ограде. Чтобы перепрыгнуть через нее, оперся правой рукой на позеленевший от мха камень ограды. На это надо особенно напирать: выскочил из-за смоковницы и собирался перепрыгнуть через ограду. В этом месте ограды камни сильно обросли мхом, стали совсем зелеными. И на мху, конечно, отпечаталась вся ладонь беглеца. Кто умеет читать по руке, наверняка смог бы проследить весь его жизненный путь. Они обязаны были стрелять, что им еще оставалось: если бы беглец перемахнул через ограду, то нырнул бы в камыши, дополз до реки, переплыл бы ее на излучине, скрытой прибрежными кустами ивняка, а там уж до пограничных столбов рукой подать. Все по закону: «Иностранцам разрешается передвигаться внутри страны только по шоссейным дорогам. В особых случаях, оговоренных в статьях тридцать три и тридцать четыре Положения, можно требовать, чтобы они несли белый флаг на палке длиной полторы вары, размер полотнища — тридцать на тридцать сантиметров». Прекрасно пролежит он тут, под стеной. Мухи его не съедят. Теперь их собралось шесть-семь десятков, и зеленых, и синих, и с длинным полосатым черно-желтым брюшком. Лезут в глаза, но, наверно, лапки вязнут в слизи, и они отползают. Если бы мертвец сейчас закрыл глаза, он бы прихлопнул их веками.

— А Кукла говорила, что предложила себя слепому потому, что ее взволновали стихи, и она вдруг воспылала любовью к нему, и он, когда злость прошла, должно быть, понял это и потому бросил ей цветок. И заметьте: она не приколола его в изголовье кровати, на которой блудила с каждым встречным и поперечным!

Хорошо бы его прикрыть, да жаль, нет брезента. В конце сентября ночи холодные. А в холоде тело лучше сохранится. Если он был курящий, капрал и Ветеран могли бы разжиться сигаретами, но им мешал третий стражник, белобрысый парень с голубыми глазами.

— Да к тому же разные попадаются мужики, кто из грубости, кто по пьяни возьмет да и сунет этот самый цветок ей в деликатное место. Те, кто водится со шлюхами, не понимают, какое удовольствие можно получить от женщины, если обращаться с ней нежно!

Вообще-то надо бы оставить одного из стражников возле тела. Ветеран прочел мысли своего начальника и заявил:

— Если я проведу здесь ночь, завтра меня согнет в три погибели.

— Можно воткнуть в землю палку, а на конец повязать флажок с нашим знаком.

— И на всякий случай дадим два реала Бродяге, пускай спит тут всю ночь. Деньги спишем на харчи.