Год кометы и битва четырех царей

— Нет, установить, из чего состояла ее плоть, не удалось: в Монце — это такой город севернее Милана, где находился дворец, — задрожала земля, в гостиную ворвался ветер, подхватил умершую, точно сухой лист, и унес неизвестно куда через открытую балконную дверь. Дело-то было летом! Я мог бы сказать и по-латыни, используя античную риторическую фигуру: …как буря едва распустившиеся розы: Ceu turbo nascentes rosas…

— Скажите, тень, когда замерзнет, имеет форму параллелограмма? — спросил секретарь по затмениям.

— Прошу прощения, я не ссылаюсь на авторитетные источники, но у меня достаточно оснований утверждать, что иногда она бывает цилиндрической.

— Продолжайте рассказывать о встрече в таверне.

В голосе премьер-министра на этот раз прозвучало нетерпение, и председатель-старейшина проглотил, не обсосав, четвертую кофейно-молочную карамельку.

— Тогда я обратился к нему и сказал, что его наверняка v согреет стакан вина. Хозяйка таверны подала ему вино, а я стал смотреть, как он будет пить. Но когда пришелец поднес стакан к губам, тот был уже пуст, вы понимаете? Пуст! То ли он осушил его осмотически, то есть через кожу руки, то ли обладал способностью мгновенно и незаметно для глаза испарять жидкости. Я склоняюсь к последнему. В тот вечер он больше ничего не пил и не ел.

— Можно ли отсюда сделать вывод о том, что существо это имеет духовную природу?

— Чисто духовную? То есть можно ли сравнивать пришельцев с ангелами? Такой вывод кажется мне преждевременным.

— Так можем мы узнать, в конце концов, что же произошло в таверне «Два лебедя»?

— Тут на сцену выступает старая нищенка, сын которой работал на землечерпалке, добывавшей песок на мысу у слияния двух рек, а потом оказался в числе пяти утонувших шесть лет тому назад на Сретенье.

— Ужасная была буря! Вода поднялась до крюка на третьем быке моста, на который моряки вешают лавровый венок в годовщину прохождения через наш город Юлия Цезаря!

— Это зарегистрировано в специальном акте?

— Да, ваша милость.