Год красного дракона

- Так вы считаете, что мы совершенно неправильно сажаем наших преступников в лагеря, и вместо того их надо расстреливать? - с сильным акцентом спросил Виссарионыч.

- С учетом того, что многие осужденные вашей карательной системой совсем не преступники, а оклеветанные люди, то расстреливать их прямо противопоказано, - ответил я. - Впрочем, мы с вами на тему качества работы ваших правоохранительных органов уже говорили, как и о привычке многих следователей шить дела по формальным показателям социального происхождения. Вот уж где истинные враги народа. И еще было бы неплохо выявить и примерно наказать авторов всех ложных доносов. Что касается истинно виновных деятелей, то их исправление должно начинаться с внутреннего осознания преступности и общественной опасности совершенных ими деяний. Иначе осужденный внутренне будет считать себя невинно пострадавшим от сталинских репрессий, и таким же образом будет наставлять своих детей. И привести это может только к тому же, что и в Основном Потоке, то есть к созданию условий для возникновения в Советском Союзе костяка широко разветвленной и убежденной антисоветской диссидентуры, на который потом будет налипать весь прочий человеческий материал.

- Мы вас поняли, товарищ Серегин, - сухо сказал Сталин. - Надеемся, на этом все?

- Нет, не все, - ответил я. - Есть еще один вопрос, который тоже тянется с ваших времен, и, более того, в Основном Потоке, в самом конце существования СССР, именно он послужил детонатором окончательного распада. Я имею в виду этнический буржуазный национализм интеллигенции окраинных республик, в первую очередь прибалтийских и кавказских, но в более широком смысле это явление касается Украины и республик Средней Азии. Вот вам, товарищи, картина лояльности как она есть.

Я сменил голографическую карту Москвы на такую же карту Прибалтики с прилегающими русскими территориями, потом показал Белоруссию-Украину-Молдавию, потом Кавказ, и закончил Средней Азией и Казахстаном. Везде в той или иной степени картина реакции на реабилитацию товарища Сталина была примерно одинаковой. Если не считать Прибалтики, где это явление было повальным, отрицательная реакция концентрировалась в основном в центрах крупных городов. В сельской местности и «хрущевских» спальных микрорайонах, где жил рабоче-технический люд, реакция была или положительной, или сдержанно-нейтральной.

- Лет через пятнадцать, - сказал я, - это явление, чрезвычайно размножившись и обернувшись полным неприятием советской власти, станет одной из двух важнейших причин крушения системы социализма и распада единого государства. Второй причиной была полная импотенция властной вертикали, но к решению этого вопроса мы с товарищем Брежневым уже приступили, а вот за дисси-дентуру еще не брались. Моя энергооболочка, полностью компетентная в Основном Потоке, уверена, что в канун девяносто первого года большие и маленькие чиновники на своих постах, охваченные жаждой перемен, сознательно ухудшали в стране экономическую и социальную обстановку, способствуя тем самым созданию в стране революционной ситуации.

- Перед Февральской революцией, товарищ Серегин, картина была похожей, - коротко заметил Виссарионыч. - Будущие «временные» дружно рыли яму царю Николаю, а тот никак не реагировал на их усилия.

- Сходство есть, - согласился я, - но оно не полное. Перед Февральской революцией заговорщики послушно плясали под парижскую дудку, а про девяносто первый год такого сказать нельзя. Все сами, сами, сами. А это уже гораздо хуже.

- Хватит, товарищ Серегин, я все понял, - хлопнул рукой по столу Брежнев. - Вы только скажите, какие-нибудь средства объективного неразрушающего контроля с вашей стороны будут, или сотрудникам товарища Семичастного и товарища Романова придется действовать по старинке нао-щупь: кнут, дыба и испанские сапоги?

- По старинке, товарищ Брежнев, вам действовать не придется, - ответил я. - Присылайте ко мне особо избранных сотрудников своей партийной инквизиции и Комитета Государственной безопасности, и те из них, кого я сочту годным, будут наделены Истинным Взглядом, как и вы сами. Это будет быстрее, чем с нуля, "на коленке", в условиях ремонтных мастерских «Неумолимого», изготовить для вас несколько профориентационных комплектов. Также вы сможете прислать мне особо проверенных специалистов, чтобы им преподать основы психосканирования и социотектоники, но только, сами понимаете, не стоит разбрасываться подобной информацией направо и налево, а потому, если я сочту, что присланные вами люди не достойны полного доверия, не миновать им встречи с Бригиттой Бергман. И вообще этой темой лучше заниматься в отдельном институте, где-нибудь в тайге, вдали от шумных городов и под патронажем сотрудников государственной безопасности. Чем меньше лишних людей вокруг, тем спокойнее.