Год Красного Дракона

– После того, как вы изгнали этих людей с родной земли, сожгли селения, убили друзей и родственников и явно собирались делать это и в дальнейшем, любое нападение на вас должно считаться самообороной, – парировал я, ощущая, как от этого неуместного восклицания просыпается младший архангел. – От американских индейцев вам была нужна только их земля, и более ничего. Вы хотели, чтобы все они, мужчины, женщины и дети, умерли, не оставив потомства. Вы делали для этого все возможное, принуждали их к заключению с вами невыгодных соглашений, через специально обработанные одеяла и одежду заражали их различными болезнями, а когда этого было недостаточно, при помощи превосходящей военной силы охотились на коренных жителей своей земли как на диких животных. Это людоедские методы настолько впитались в вашу плоть и кровь, что вы применяли их друг против друга в гражданской войне, а также в других конфликтах за пределами территории Соединенных Штатов Америки. Везде и всюду вы вели себя самым жестоким и бесчеловечным образом, какой только можно вообразить, а иногда ваши безумные выходки находились просто за пределами нормального понимания. При этом ваше государство сочетает в себе достоинства островного и континентального положения, в вашей земле есть все виды полезных ископаемых, и никто не скажет, что ваша экономика способна понести ущерб из-за отсутствия какого-то определенного вида ресурсов, а ваша алчность не знает границ.

– Мистер Сергий, ваши слова звучат как прямое обвинение, – с упреком произнес Джеральд Форд, сделав полшага назад и воззрившись на мой разгорающийся нимб. – Собираясь сюда, я думал, что встречу несколько иной прием…

– Мистер Сергий с самого начала разговора всегда очерчивает границы возможного – от самого благоприятного исхода и до самого катастрофического, – вздохнул Джордж Поппер. – Уж такая у него манера – выкладывать все карты на стол, ничего не спрятав под сукно. Дальнейшее зависит от нашего поведения и способности американского общества смириться с неизбежным.

– После вьетнамского кровопускания, – сказал я на языке просвещенных мореплавателей, – ваше общество готово смириться с чем угодно, лишь бы в результате на головы американцев не падали бомбы, а страна не оказалась оккупирована ужасными русскими или китайцами. Орбитальное психосканирование говорит об этом совершенно однозначно. Еще рядовые американцы боятся ядерной войны, правда, уже не так остро, как четырнадцать лет назад во времена Карибского кризиса. По поводу всех этих страхов могу сказать, что ничего подобного я допускать не собираюсь. Несмотря на то, что ваша Америка выглядит для меня как старая мерзкая стервь, внутри себя она состоит и из шестнадцатилетних девственниц и ни к чему не причастных домохозяек, и из маленьких детей, которые через двадцать лет могут и не стать величайшими в истории насильниками и убийцами. Именно ради этих малых сих мы сегодня и будем вести разговор, в то время как вашу верхушку – сенаторов, членов Палаты Представителей, министров, агентов ЦРУ, газетных и финансовых магнатов, закосневших в своей алчности и гордыне – я готов пустить под нож без всяких колебаний. В аду этих людей уже заждались.

– По крайней мере, мистер Сергий, вы с нами честны… – сказал президент Форд при индифферентном молчании генерала Вейэнда. – И это мне нравится. Правда, мне не нравится все остальное, но я понимаю, что при ваших полномочиях и возможностях мое мнение вряд ли будет принято во внимание.

– Ну, вот и хорошо, что вы это понимаете, – ответил я. – А теперь, когда все вступительные слова уже сказаны и границы очерчены, давайте все же сядем за стол и дальше будем разговаривать как цивилизованные люди. Ультимативны только края политического бассейна, выплыть за которые у вас не получится, а все прочее обсуждать и можно, и нужно.

– Я вас понял, мистер Сергий, – сказал Джеральд Форд, занимая место за столом. – Итак, о чем мы будем разговаривать?

– В первую очередь, о причинах, по которым я любой ценой стремлюсь сбить Америку с существующего пути, – сказал я. – Мистер Поппер, вам слово.