Год крысы. Видунья

Под брюхом беглянки фонтаном брызнул песок, из которого высунулась огромная волосатая клешня, схватила корову за глотку и воткнула башкой в землю, по самые лопатки. Задние ноги отчаянно брыкали воздух, хвост извивался и хлестал, как змеиный. Земля приглушила двухголосый рев, но ее дрожь ощущалась даже сквозь хворост лежанки.

– Значит, приподняло да хлопнуло?

Ноги дрыгнули в последний раз и вытянулись, закостенели. Коровья туша осталась нелепо торчать из песка, еще немного в него погрузившись. Рыска никак не могла понять: то ли это ее колотит, то ли обведенный луной круп слегка покачивается.

– Как, говорите, та веска называлась? – Голос у Алька был возмутительно спокоен и вкрадчив. Еще бы: ему-то бояться нечего, взбежал на сосенку – и спасен. Человека же ни одно из здешних деревьев не выдержит.

– Ш-ш-шошенка, – прощелкал зубами Жар. – Ну или что-то вроде того, бабка шипела, как гадюка.

– Мо-лод-цы, – раздельно сказал Альк. – Вот скажите: если б вас в Гибельную Топь, Урочище Скелетов или Лес Голодных Челюстей ночевать отправили, вы б пошли?

– Вот еще! Мы что, идиоты-герои из Рыскиных сказочек?

– А какого ляда вас тогда к шошам понесло?!

Друзья дружно раззявили рты. Про «подземных волков» они, конечно, слыхали, но были уверены, что эти твари водятся только на юге, возле моря. И уж точно не подозревали, что веска названа в их честь!

– Ну мало ли, – начал неловко оправдываться Жар. – У меня вон дружок из Медвежьей Тропы – так это же не значит, что там медведи по улицам ходят!

– Здесь не улицы. Здесь песчаник. Идеальное место для шошовой паутины. Так их норы называются, – раздраженно пояснил Альк, глянув на совсем уж очумевшие лица спутников. – Много-много подземных ходов у самой поверхности. Шош бродит по ним всю ночь, и когда слышит шаги, то пробивает тонкий слой земли, как ледок, и набрасывается на жертву.

– Откуда ты это знаешь?

– Знакомый охотник рассказывал. Завалить такого зверя – большая удача. У него красивая шкура, очень густая и теплая, а в желудке порой попадаются безоары, которые ценятся на вес золота.

– А как на них охотятся?

– Судя по твоему мечу – безуспешно. Но все-таки держи его наготове.

– Думаешь, коровы ему не хватит?

– Этому – может, и хватит.

Парень неуверенно, чуть не выронив, поднял клинок. Дружки учили его махаться, вроде даже неплохо получалось, но одно дело – сцепиться с человеком, и совсем другое – с подземной тварью, с легкостью опрокинувшей корову.

Рыска сидела на лежаке ни жива ни мертва.

– А они нас не слышат?

– Если не орать – то нет. Главное, не двигайтесь.

Девушка теперь понимала, что чувствовала несчастная корова. Сердце колотится, как бешеное, побуждая ноги сорваться в бег, и рассудок еле-еле их сдерживает. Милка оказалась поумнее, или ее просто столбняк хватил – стояла как вкопанная, вытаращив глаза и раздувая ноздри.

Альк осторожно спустился по веточкам лежака, припал ухом к земле.

– Ну как? – шепотом спросил Жар.

– Сам послушай.

– Не-е, – тряхнул головой вор. – А вдруг он как раз в этот момент…

Вьюки подлетели вверх, словно выплюнутые из трубки горошины. Людей осыпало песком и комочками глины, и сквозь этот колючий дождь проступило нечто огромное, лохматое, клыкастое.

Рыска завизжала: чего уж теперь крепиться! Шош наполовину высунулся из норы, лег на грудь, дав в подробностях рассмотреть мощное, крепко сбитое тело с короткими когтистыми лапами, напоминающее кротовье. Только шерсть длиннее и пасть больше похожа на волчью, оскалена до десен.

Но Рыске с Жаром хватило одного взгляда. Скатившись с лежака, они бросились наутек, даже не помышляя о сопротивлении. К тому же меч парень выронил почти сразу.

Хищник нырнул обратно под землю, пошел за беглецами под ней.

– Петляйте, придурки!

Рыска рванулась вправо, Жар – влево, а слегка опешивший шош снова пробил землю, надеясь ухватить хоть кого-нибудь, но поговорка «за двумя зайцами погонишься» не на пустом месте родилась.

– Спасите! – пискнула девушка, моргая запорошенными песком глазами. Драпать поодиночке оказалось еще страшнее, и друзья снова сбежались, схватились за руки. Рыска споткнулась, задержав обоих, и зверь, успевший их опередить, снова промахнулся с броском.