Год Крысы. Видунья

— Сама забрала? — Тварь оказалась проницательнее иных людей. Неужели и вправду — человек?

— Не твое дело, — насупилась Рыска. — И вообще, я ее просто одолжила. Вот сменяю тебя на корову, а эту…

— Меня — на корову?!

— Ага. Ну хотя бы на теленка, — поправилась девушка. Пусть не думает, что она какая-то жадина!

В ответ Рыске так ударило в виски смехом, что уши зачесались.

— Дура, я стою гораздо больше коровы! Ты даже не представляешь, насколько. Некоторые путники отдали бы все свое состояние, чтоб завладеть новой «свечой». Но ты не получишь и телячьего хвоста.

— Это еще почему? — насторожилась девушка.

Крыс не ответил. Повозился, попыхтел и совсем другим, вкрадчивым и приторным, «голосом» начал:

— Слушай, девка, давай заключим сделку. Ты отвезешь меня куда скажу, а я тебе дам денег. Много.

— Сколько? — вырвалось у Рыски исключительно от неожиданности. За шальными деньгами она никогда не гналась, а мечты Жара о валящемся с неба богатстве ее вообще пугали: отец, хоть и не настоящий, сумел заразить девушку боязнью авантюр.

— На корову хватит. Даже па десять коров.

— А где ты их возьмешь?

— Покажу, где клад зарыт.

— Пра-а-авда? А ты знаешь?

— Вот дура! — не сдержался крыс — Не знал бы — не предлагал!

Рыска задумалась уже всерьез. Идти в Пристань, честно признаться, она очень боялась. И вовсе не была уверена, что путник, забрав крысу, не ограничится покровительственным «спасибо, детка».

— Достань меня отсюда! — тем временем потребовал крыс — Давай поговорим глаза в глаза, как деловые люди.

— Люди?

— Увы, в моем положении снизойдешь и к бабе. Ну?

— Чтоб ты опять меня укусил? — Рыска покосилась на торбу и робко призналась: — И вообще, я тебя боюсь.

— Правильно делаешь. Но если не будешь злить — не укушу.

— В смысле — в руки взять боюсь! Я вообще крыс терпеть не могу, с детства.

— А ты представь, что я маленький пушистый зайчонок, — иронично предложил крыс — Девушки же любят всякую большеглазую дрянь.

— Тоже мне зайчонок… Песец ты облезлый, — фыркнула Рыска, но все-таки остановилась, сняла торбу и осторожно закатала края. Крыс задрал нос, с жадностью вдыхая свежий воздух.

— Пятьдесят златов, — без околичностей предложил он.

— Ой… — Девушка чуть не уронила крысу на землю. Она отродясь ни одной золотой монеты не видела, Сурок и тот всегда серебром рассчитывался. Не было у них в веске ничего такого, что бы злат стоило. Ну корова разве что. Только копили на нее по медьке, большущий такой мешок на скотное торжище тащили.

— Устроит?

— А куда надо ехать?

— В Мирины Шахты.

— Это где? — озадачилась Рыска.

Крыс зашипел, будто не в силах поверить, что взрослый человек может быть таким невеждой.

— Отсюда примерно в сорока кинтах.

— А в вешках это сколько?

— О Богиня… Ну, скажем, сто пятьдесят.

— Так далеко?! — охнула девушка.

— Всего-то четыре-пять дней пути. Тебе же и надо далеко, дура! В городе тебя хозяин в первую очередь искать будет, а за пару монет у него найдется куча доносчиков из местной шпаны.

— Нужна я ему больно… — неуверенно протянула Рыска. — Чтоб еще за деньги искать…

— О-о-о, еще как нужна! Ты ж у него корову сперла.

— Заработала, — набычилась девушка, крепче сжимая веревку.

— Это соседям по яме объяснять будешь. Они такие байки любят, даже пари заключают, кто круче язык извернет. А знаешь, какие у них ставки?

Рыска промолчала, но крыс все равно злорадно сообщил:

— Победителю ничего не сделают. В эту ночь.

— Ну все, надоело! — Девушка начала откатывать мешковину обратно.

— Эй-эй-эй! — встревожилась тварь. — Я просто хотел, чтобы ты поняла — в город тебе нельзя!

Мимо тяжелым галопом проскакали трое тсецов с мечами у седел, и крыс все-таки очутился на дне торбы, а та — на Рыскином плече, чтобы всадники ничего не заподозрили.