Год Людоеда. Детская тема

Обнаружение тел несчастливых бойцов произошло через три недели после их внезапного исчезновения и тщетных поисков органами милиции, когда клоповцы, по заказу одного чрезвычайно высокопоставленного лица, сами взялись за следственную работу и определили салон «АИД» как последнее место пребывания бойцов и, в частности, их телефонных переговоров.

Решив разобраться своими силами, клоповцы выследили одного из охранников салона, взяли его в плен, увезли в одну из своих «лабораторий», расположенную в бывшем бомбоубежище, и применили к первично огрызавшемуся охраннику наиболее простые и действенные методы неформального дознания. Через пару минут охранник, небрежно связанный по рукам и ногам колючей проволокой, поведал одну из тайн салона «АИД».

По малоразборчивым, ввиду выбитых зубов, словам охранника получалось, что, когда в салон приезжали владельцы дорогих автомобилей, им после собеседования и ненавязчивого торга, извинившись за неизбежное беспокойство, предлагали заехать в бокс для положенного, достаточно формального, технического осмотра машины. Весьма любезный сотрудник АОЗТ «АИД» просил уступить ему место в салоне, дабы не обременять клиентов заездом на эстакаду и прочими усилиями, для исполнения которых существуют наёмные специалисты.

Как только владельцы покидали машину, ворота цеха закрывались. Мнимые работники автосервиса тотчас нацеливали на клиентов и их возможных телохранителей убедительное стрелковое оружие и предлагали поднять руки для обыска, поскольку-де им, скрытым доселе сотрудникам безопасности АОЗТ «АИД», доподлинно известно, что перед ними — боевики, собравшиеся ограбить их добропорядочную фирму.

Клиентов во всех известных случаях удавалось уговорить выполнить все указания вооружённых суматохинцев, поскольку каждый здравомыслящий человек, не потерявший инстинкта самосохранения, мгновенно оценивал безвыходность ситуации: помещение заперто, прицел взят не только теми, кто внизу, но и теми, кто занимал наиболее выгодные позиции на стапелях, возвышавшихся в разных местах цеха.

Сдавшихся, обезоруженных и сломленных клиентов приковывали наручниками к ближайшим металлическим конструкциям. Убивали не спеша, а ночью сбрасывали трупы в котлован, вырытый недалеко от цеха, где Лазарь собирался построить здание для детского приюта, пока же называя это место «братской могилой». Иронизируя по поводу «суматохинского кладбища», Вершков говорил, что здесь можно бы и памятник поставить с табличкой «Лохам позорным».

Машины убитых «подготавливали» к продаже и искали любую возможность выгодно от них избавиться. По словам охранника, прошамканным окровавленным ртом, таких автомобилей прошло через «АИД» не меньше тридцати.

Когда охранник рассказал всё, что от него требовали, Булат Волтузин приказал клоповцам суматохинца порешить.

* * *

Слухи о взаимном ущербе двух группировок поползли по городу, и криминальный мир Петербурга уже приготовился к войне «законников» и «спортсменов», как вдруг выяснилось одно чрезвычайное обстоятельство, неожиданно разрешившее назревающий конфликт.

Незадолго до нашумевшей истории с АОЗТ «АИД» Терентий Волтузин отдыхал со своими приближёнными на Канарах. Там он познакомился с модной певицей, шестнадцатилетней Лялей Фенькиной, обретшей свою раннюю славу благодаря записи клипов и дисков на тему грабежей, убийств, бегства от милиции и мучительной расплаты на тюремных нарах. Встреча авторитета и певицы переросла в роман. После отдыха и огненной любви Волтузин-старший вернулся к своим уголовно наказуемым делам, а Ляля отправилась на гастроли. И вот, во время сбора данных на лидера суматохинцев Лазаря Вершкова, Терентий узнал, что его неожиданный противник — отец Фенькиной, которая, выйдя на эстраду, скрылась под скромным, по её мнению, псевдонимом. Волтузин собрал все свои силы и волю, позвонил Лазарю и предложил встречу. Тот, оказывается, находился в курсе событий с момента утечки информации о расправе с его охранником и уже сердечно переживал суровую необходимость лишить клоповцев их задиристых лидеров. Терентий и Лазарь встретились на нейтральной территории, в пригородном ресторане «У Акимыча», и, к несомненному облегчению членов обеих группировок, решили простить взаимный урон и не мешать друг другу работать, благо что направления их многосторонней деятельности не пересекались…

* * *

«Вместе — это не значит навсегда», — мысленно, но достаточно отчётливо заключил свои воспоминания Лазарь Кириллович. Он закурил сигарету и вновь вернулся к пропозиции Игоря Семёновича Кумирова, предложившего Вершку в союзе с Волтузиными обеспечить определённые сферы его избирательной кампании, в частности, по устранению (в любом смысле) опасных конкурентов. Лазарь согласился, и то же сделали его новые партнёры, с которыми несколькими днями раньше у него чуть не разгорелась беспощадная бойня.