Год Мамонта

— Чего он не будет?

— Сопротивляться.

— Дурак.

Хок постучал в дверь княжеских апартаментов.

— Князь! Срочное послание от Фалкона! Чрезвычайно срочное! Нападение артанцев на западе!

Ему никто не ответил. Хок отступил на шаг и ударом ноги выбил засов. Дверь распахнулась. Хок зашел внутрь и прикрыл дверь. В апартаментах было тихо. Хок вытащил кинжал и стал методично обходить комнаты. В спальне он открыл потайную дверь и заглянул вниз. Нет. Порошок, рассыпанный на третьей и четвертой ступеньке лестницы, не был потревожен. Хок вышел в гостиную. В кабинет. В столовую. Ему не понравился вид второго окна. Он подошел вплотную, открыл окно и глянул вниз, и тут же выпрямился. Эхо от ударов подков о мостовую было отчетливо слышно в проулке, и удары удалялись. Это не могло быть случайностью. Великий Князь Зигвард бежал.

Дворецкого уже успели задушить и затолкать в мешок. Это не имело никакого значения. Было два выхода — либо бежать самому, либо идти теперь к Фалкону и рассказать все как есть. Несколько мгновений Хок колебался. И выбрал второе. Он нужен Фалкону. Ему нечего бояться.

* * *

Стол в кабинете Фалкона был завален бумагами. Комод просматривал список за списком, сортируя членов Рядилища по чину и степени влияния, деля оппозиционеров на популярных, опасных, и популярно опасных. Фалкон размышлял над списками лояльных и ждал вестей от Хока.

Вошедший дворецкий не успел ничего сказать. Хок, мрачный, с бегающими глазами, отстранил его правой рукой. Левая лежала на рукояти меча. По одному виду верного соратника Фалкон понял все.

— Садитесь, Хок, — сказал он. — Не нервничайте. Все к лучшему.

Хок сел в кресло напротив Комода и стал смотреть в одну точку. Комод поднял глаза на Хока, криво улыбнулся, и снова занялся разбором списков.

— Завтра мы объявим Первого Наследника Великим Князем, — сказал Фалкон. — Ведь объявим?

Комод и Хок одновременно кивнули. Фалкон прошел за спиной Хока, и холодная волна побежала по спине соратника. Вдоль позвоночника выступил липкий противный пот.

— Он отрекся от престола. Это все слышали. Что с ним будет дальше не наше дело. Все к лучшему.

— Мне следовало быть расторопнее, — сказал Хок, надеясь, что Фалкон скажет что-то вроде — Да, но… или — Нет, вы сделали все, что могли.

Но Фалкон промолчал.

— Что же теперь делать? — спросил Комод, наивно округляя глаза.

— Ничего, — сказал Фалкон. — Все к лучшему. Припрячем списки до поры, до времени. Мы не готовы к решительным действиям, и не были готовы вчера. Начинать нужно с малого. Обвинение в убийстве Великого Князя и раскрытие заговора было бы с нашей стороны большим риском в данный момент. Но, господа, у нас теперь нет пути назад. Ни у меня. Ни у вас, Комод. Ни у вас, Хок. Либо мы продолжаем начатое. Либо…

Он безучастно посмотрел на Хока. В этой безучастности было столько многозначительности, что Хок не выдержал.

— Я сделал все, что мог, — сказал он. — Его не было в апартаментах. Я допросил княгиню…

— Стойте, стойте. Вы допросили княгиню?

— Да. Это не принесло…

— Комод, прошу вас, оставьте нас наедине на несколько минут.

Не удивляясь, Комод встал и вышел из кабинета. Как только дверь за ним закрылась, Фалкон рванул на себя кресло, установил его вплотную к креслу Хока, и сел рядом, уставившись бешеными зелеными глазами Хоку в профиль.

— Вы допросили княгиню.

Хок боялся повернуть голову или даже скосить глаза. — Да, — сказал он. — У меня не…

— Слушайте меня внимательно, Хок. Слушайте очень внимательно, ибо от этого зависят ваше благополучие и ваша жизнь. При первой возможности вы извинитесь… нижайше извинитесь… перед княгиней. И больше никогда, вообще никогда, не обратитесь к ней первым. Княгиня неприкосновенна. Более того, вы лично отвечаете, с этого момента, за каждый волос на ее голове. Если кто-то окинет ее недобрым взглядом, убейте этого человека. Если, выходя из кареты, она подвернет ногу, вы понесете личную ответственность. И лучше бы вам в этом случае покончить с собой, ибо то, что ждет вас, не приснится даже видавшим виды палачам.

— Простите меня, Фалкон, — пробормотал Хок. — Я не знал.

— Прощаю. Не переживайте. Я вам очень доверяю. Во всех наших делах все ваши действия — на ваше усмотрение. Вы умеете принимать самостоятельные решения, и вы их принимаете, чему я очень рад. Я считаю честью для себя иметь дело с таким человеком как вы. Есть только одно исключение, и вы о нем будете помнить, всегда. Я доволен вами. Зигвард сбежал — и черт с ним. Придет время, и мы его найдем и предадим суду, если будет нужно. Пока что, прошу вас, не тратьте силы на поиски. Я поручаю вам очень важное дело.

— Какое? — спросил Хок, просветляясь.

— Оппозиция существует не только в Рядилище. Она существует также в народе, и даже среди аристократии. Плохо то, что оппозиция эта стихийна. У нее нет настоящего лидера. Его обязательно нужно создать, в кратчайшие сроки, и чтобы он служил нам. Есть у вас на примете кто-нибудь?

Хок подумал.

— Есть несколько человек.