Год обезьяны

— Я слышала вчера их разговор. Громкие крики. Они никогда в жизни не кричали друг на друга. Они вообще никогда не спорили, никогда не повышали голос друг на друга. А вчера они кричали. И я слышала, что они говорили. Получается, что и мать, и бабушка были вашими любовницами.

— Это не совсем так, — поморщился Муслим. — Вернее, совсем не так. У нас были достаточно интересные отношения с твоей бабушкой и очень интересные отношения с твоей мамой, которую я просто любил. Тебя устраивает такой ответ?

— Нет, не устраивает. Вы ничего не объяснили.

— Другого не будет. Требуй объяснений у своих близких. А теперь давай продолжим наш разговор. Значит, он не знал, что ты можешь у него появиться. Верно?

— Правильно. Но зачем вы задаете мне такие глупые вопросы?

— Нельзя так говорить взрослым людям, — недовольно заметил Муслим. — Раз задаю, значит, есть причины. Итак, ты приехала и поднялась наверх. Позвонила в дверь. Он сразу открыл?

— Нет, не сразу. Я долго ждала. Потом он наконец открыл. И повел меня в гостиную.

— Дверь в спальную комнату была закрыта?

— Я не знаю, где у него спальная комната.

— Сразу за гостиной, — пояснил Муслим. — А теперь вспоминай. Дверь была закрыта? Или ты увидела открытую дверь и спальную комнату?

— Нет, я ничего не видела. Дверь была закрыта.

— Ты встречалась с ним несколько раз до этого. Вспомни, как он обычно разговаривал.

— Громким голосом, у него был хорошо поставленный голос. Но в тот день он говорил тише обычного.

— Ты в этом уверена?

— Да. Я даже удивилась и спросила, что с его голосом. Он сказал, что простужен.

— Что было дальше?

— Ничего. Мы с ним немного поговорили, но я поняла, что он не хочет меня послушаться и поехать к Вике. И поэтому я ушла вниз.

— А потом поднялась твоя мама?

— Кто вам это сказал? Ее вообще не было в этой машине.

— Понятно. Она вернулась довольно быстро или нет?

— Я вам не скажу, — упрямо повторила Наталья. — Ее там не было.

— Предположим, что не было. Но ты знаешь, что следом за матерью туда поднималась и твоя бабушка.

— Глупости. Никого из наших там не было. И никто из моих родственников не мог ударить ножом Измайлова. Это просто невозможно.

— Но кто-то ударил, — задумчиво произнес Муслим.

— Вы не ответили на мой вопрос, — терпеливо напомнила Наталья. — Вы были любовником моей мамы и бабушки? Это правда?

— Я ответил на твой вопрос. Ответил максимально честно и откровенно. Я не был любовником твоей бабушки. У нас с ней была случайная связь. Мы даже толком не знали друг друга. Ей тогда было тридцать четыре, а мне двадцать четыре. Потом мы расстались и никогда больше не виделись.

— А где была моя мать?

— Подозреваю, что в городе. Ей тогда было только шестнадцать. Она еще училась в школе.

— И вы с ней тогда познакомились?

— Конечно, нет. Она была еще совсем девочкой. Мы познакомились ровно через двенадцать лет.

— И стали любовниками?

— Почему ты зациклилась на этом слове? Мы просто нашли друг друга. Твоя мать как раз в это время разводилась с твоим отцом. А я разводился со своей женой.

— А где была я? Почему я вас не помню?

— Тебе было только восемь лет, и ты оставалась у дедушки и бабушки на даче. Перестань задавать глупые вопросы.

— Это не глупые, — упрямо возразила она. — Вы можете себе представить, что однажды увидите человека, в которого были поочередно влюблены два поколения вашей семьи? Я его увидела. И мне интересно знать — за какие достоинства они вас выбрали. Мама у меня очень требовательный человек, можно сказать, исключительный. Чтобы ей понравиться, нужно быть ангелом. Настоящим ангелом. А бабушка вообще железобетонная. Как вам это удалось?

— Я сломал бетон и стал ангелом, — пошутил он. — Ну, хватит говорить на эту тему. Напрасно ты подслушала их разговор.

— Они так громко кричали, что не услышать было невозможно. Причем обе обвиняли друг друга во всех смертных грехах.

— Это уже теплее, — улыбнулся Муслим, — но все равно давай закончим этот опасный и скользкий разговор. Я никогда не был их любовником. Повторяю, специально для тебя, с твоей бабушкой было лишь мимолетнее увлечение. Ты уже достаточно большой человек, чтобы все понять. А твою маму я любил. И даже готов был удочерить тебя и забрать вас вместе с собой в Баку.

— Я бы с вами не поехала, — сразу сообщила она.

— Вот видишь. Именно в силу таких дурацких проблем у нас ничего и не получилось.

— Интересно, — задумчиво произнесла она, — может, стоит попробовать.

— Что попробовать? — испугался он. — О чем ты говоришь?

— Если я сейчас здесь разденусь, вы возьмете меня? И учтите, что я сама вам предлагаю.

— Я сейчас тебя выгоню, — разозлился Муслим, — если не перестанешь молоть чушь. Или просто отшлепаю. Лучше ремнем по мягкому месту. Я тебе уже говорил, что у меня есть дочь твоего возраста. А ты говоришь мне такие глупости.