Год первый

Он смотрел, как уходит любимая девушка, и думал: «Надежды нет». Даже в докторе Хопман потухла эта искра. Сила осталась, но надежда угасла. Он все понимал. А потому опустил закатанный рукав, натянул куртку и побрел к выходу.

Он не хотел снова пересекать приемное отделение, переполненное смертями, но знал, что это поможет следовать принятому решению.

Стараясь игнорировать крики, рвоту и мучительный кашель больных, Джонас выбрался на улицу. Сначала он планировал покончить со всем внутри здания, например в морге, упростив всем жизнь, но просто не сумел войти в помещение, битком набитое трупами.

Может, сделать это прямо здесь, на ступенях больницы? Но медперсоналу и без него есть чем заняться. Тогда в собственной машине «Скорой помощи»? Это место казалось подходящим, чтобы обрести покой. Тогда за рулем или сзади? За рулем или сзади? Почему так сложно принять решение?

Само действие не вызвало сомнений. Медик повидал достаточно самоубийств и попыток покончить с собой, чтобы знать наилучший способ. Дедушкин старый револьвер в рот, спустить курок – и готово.

Он больше не мог жить, видя вокруг только смерть. Безнадежную, неизбежную. Он больше не мог смотреть в лица соседей, коллег, друзей и родных и видеть смерть в них.

Он не мог больше сидеть в темноте квартиры, скрываясь от этих видений. Не мог больше слушать крики, выстрелы, мольбы о спасении и дикий хохот.

Рано или поздно депрессия и отчаяние превратятся в сумасшествие. И Джонас боялся, смертельно боялся, что безумие сделает его одним из тех злобных монстров, что охотятся на невинных и служат причиной новых смертей.

Лучше покончить со всем прямо сейчас и погрузиться в вечную тишину.

Джонас нащупал в кармане успокаивающие обводы пистолета и направился к машине «Скорой помощи», радуясь, что удалось поговорить с Рейчел, попрощаться с ней. И думая о том, что Хили обнаружит в его крови. Какие-то тельца, выдающие его ужасный, темный дар? Его проклятие.

Мысли Джонаса прервал гудок машины, которая вылетела на тротуар и остановилась, взвизгнув тормозами. Он, однако, продолжил путь, не желая видеть новые смерти, и только втянул голову в плечи, услышав просьбу о помощи.

От вируса спасения не было.

– Пожалуйста! Помогите!

Джонас поклялся себе, что больше не будет смотреть на смерть, а потому даже не обернулся.

– Я рожаю! Мне нужна помощь! Пожалуйста!

Теперь он не удержался и оглянулся через плечо. И увидел женщину, с трудом выбиравшуюся из ярко-красного минивэна, обхватив обеими руками огромный живот.

– Пожалуйста, позовите врача. Дети вот-вот родятся!

Джонас не заметил ни тени смерти. Лишь жизнь. Три ярко горящих искры.

Утешаясь тем, что покончить с собой можно и позднее, он поспешил на помощь.

– Какая неделя беременности?

– Тридцать четыре недели, пять дней. Близнецы. Я жду близнецов.

– Отличный срок, чтобы забить двойной гол. – Джонас обхватил женщину за талию.

– Вы врач?

– Нет. Фельдшер «Скорой помощи». Не стоит сейчас идти через приемное отделение. Там полно зараженных.

– Мне кажется, я невосприимчива к вирусу. Все остальные… Но только не дети. Они здоровы, я это чувствую.

– Все будет хорошо. – Услышав в голосе собеседницы страх, Джонас постарался придать собственному успокаивающие интонации. – Мы поднимемся в родильное отделение напрямую через служебную дверь, а потом я отыщу вам доктора.

– Я… Ай, схватка! – Женщина тяжело задышала и вцепилась в спутника, изо всех сил сжав пальцы.

– Нужно замедлить процесс.

– Сам и замедляй! – огрызнулась роженица, со свистом втягивая воздух. – Простите.

– Ничего страшного. Какой интервал между схватками?

– Как только я села за руль, считать стало затруднительно. Когда я выезжала, было около трех минут. А сюда я добиралась примерно четверть часа. Просто не знала, что еще делать.

– Как вас зовут? – Он медленно вел ее к лифтам.

– Кэти.

– А меня – Джонас. Вы готовы дать жизнь двум малышам, Кэти? – Женщина подняла на спутника огромные зеленые глаза, а потом уронила голову ему на грудь и зарыдала. – Тише, тише. Все будет замечательно, обещаю. – Родить двойню в этом темном, умирающем мире? О чем он только думал, задавая подобный вопрос? Мысленно отругав себя, Джонас решил говорить только о насущных проблемах. – А воды у вас уже отошли?

Кэти покачала головой.

Лифт открыл двери в пустой вестибюль. Абсолютная тишина не внушала оптимизма. Похоже, здесь им никто не поможет.

Джонас повел женщину дальше по коридору, заглядывая во все двери, но находя только пустые палаты и покинутые кабинеты. Неужели сейчас никто больше не рожает?

Наконец он выбрал одну из комнат и завел Кэти туда.

– Родильный номер люкс, – объявил медик, стараясь говорить веселым тоном. – Давайте я помогу вам снять пальто и устроиться поудобнее. Как зовут вашего акушера?

– Неважно, он все равно уже мертв.