Год призраков

Включился фонарик, и мы увидели улыбающуюся физиономию Рэя, словно язык пламени в дьявольской тьме. Я чуть не бросился наутек, но тут понял, что Рэй держит фонарик у себя под подбородком. Они с Джимом рассмеялись.

Рэй повел нас вниз по пандусу, и мы спустились на бетонный пол. Поводя лучом фонарика, Рэй показал нам уголок Бориса: стол с дюжиной полочек, набитых бумагами, вращающееся кресло с торчащей из-под сиденья набивкой, верстак. В другом углу стояло не меньше десятка бочек на колесиках. Рэй подошел к одной из них и посветил внутрь фонариком. Красная дрянь.

— А что это за дерьмо? — спросил он.

— Нарезанный ластик? — предположил я.

— Куски синтетического каучука, — сказал Джим.

Рэй показал нам печь — точь-в-точь пузатый мужик со стеклянными глазами-циферблатами, носом-краником и двумя уходящими в стену руками-трубами. Проскрежетав защелкой, Рэй распахнул дверь топки: в глубине ее танцевали голубые язычки пламени.

— Печью пользуются только для сжигания мусора, — объяснил он. — Мазутный котел вон там, — Рэй повернулся и осветил его лучом фонарика. — Вот эта штука и обогревает школу. Давайте сюда, — сказал он и нырнул за печь, под одну из ее длинных рук — там был проход.

Чем дальше, тем проход становился уже. Наконец мне пришлось повернуться боком и протискиваться вдоль гладких каменных стен. Две ступеньки — и перед нами открылось громадное подземное помещение с колоннами из бетона.

Рэй держал фонарик перед собой, освещая зал.

— Не знаю, где он заканчивается, — сказал Рэй. — Я как-то раз пошел туда и добрался до места, где было слышно бегущую воду — вроде маленького водопада, но тут батарейки сели, и пришлось возвращаться в полной темноте. Я так думаю, это бомбоубежище. Ну, на тот случай, если русские надумают сбросить свою бомбу.

Он сделал паузу и продолжил:

— Я тут все свое добро держу.

И Рэй повел нас между колонн, освещая фонариком угол, образованный фундаментом школы и стенами зала: там был расстелен спальный мешок, а рядом лежало множество бумажных пакетов. Рядом с постелью была электрическая лампочка, Рэй нагнулся и включил ее. Все вокруг осветилось ярким светом — более теплым и желтым по сравнению с резким лучом фонарика. Рэй скинул куртку и сел по-индейски.

Джим тоже сел, а за ним и я. Мы словно разбили палатку посреди ночного кошмара. Для меня все здесь было слишком темно, дыхание мое участилось. Рэй порылся в кармане куртки, вытащил спички и сигареты, потом залез в пакет из оберточной бумаги, вынул оттуда прозрачный полиэтиленовый мешочек, положил перед нами и спросил:

— Конфет хотите?

Присмотревшись, я увидел, что это полпакетика конфет, выброшенных Дедом. Он в конце концов отказался от участия в конкурсе, написал на обычной почтовой открытке слова «трудное дерьмо» и отправил на кондитерскую фабрику. Потом тыльной стороной руки он столкнул полмешочка конфет со стола прямо в мусорную корзину, стоявшую в четырех футах от него.

Джим увидел, что я смотрю на конфеты, и повел глазами. Я знал, что он все понял.

— А ты что здесь делаешь? — спросил он Рэя.

— Тут есть две причины. Во-первых, я ищу кое-что. — Рэй затянулся сигаретой и уставился на лампу.

— Задницу миссис Конрад?

Рэй рассмеялся.

— Да, задницы у нее много. Но я потерял кое-что и вот теперь ищу.

— Что именно? — спросил я.

Несколько секунд Рэй молчал, и я уже думал, что разозлил его. Наконец он сказал:

— A вот это секрет.

— А что насчет мистера Уайта? — спросил Джим.

— Этого типа в белой машине? Ну, мне все про него известно. Я за ним наблюдаю. Это вторая причина, по которой я здесь, — чтобы предупредить всех.

— Он убивает людей, — произнес я.

— Я знаю, — сказал Рэй. — Я видел, как он следил за домом Бориса, и знал, что он хочет избавиться от уборщика, чтобы получить его работу и поближе подобраться к ребятам. Поэтому я написал Борису письмо и засунул в его почтовый ящик, чтобы испугать его. И Борис уехал на время.

— Мы думаем, этот тип убил Чарли Эдисона, — сказал Джим.

— Он и убил, — подтвердил Рэй. — Прошлой осенью за магазинами. Он подкрался к нему, как нехорошая мысль, сломал ему шею и бросил тело в свою машину. И держал у себя в холодильнике, пока озеро не протралили. А потом выбросил его туда.

— Откуда ты знаешь? — спросил я.

— Видел. А еще я видел, как он сломал шею Барзите, словно палочку от эскимо, в ночь на Хеллоуин. Я видел все это из подвального окна в доме старика. Он много народу поубивал. В основном детей.

— И миссис Хортон? — спросил Джим.

— Я думаю, она просто умерла от ожирения.

— А он знает, что ты знаешь? — задал вопрос я.

— Он знает, что я за ним наблюдаю. — Рэй стряхнул пепел с сигареты. — Он все время пытается меня поймать, но я для него слишком быстро двигаюсь. Я его постоянно преследую.

— А почему ты никому ничего не сказал? — спросил Джим.

— А ты почему никому ничего не сказал? Если меня найдут здесь, то отошлют назад к родителям.

— А это так плохо? — спросил я.

Рэй кивнул.