Год, прожитый по-библейски

В последнее время я прочел несколько статей о такой молитве – в основном о том, как она распространилась в интернете. Запросы можно размещать на сайтах вроде ePrayer.com или CyberSaint. (Вот недавние примеры: «Жду первого ребенка. Прошу молитвы о быстрых родах» или «Пожалуйста, помолитесь, чтобы я закончил диссертацию, а то срок вышел восемь месяцев назад».)

Посредническую молитву можно обнаружить в разных местах Библии – все, от Моисея до Павла, молили Бога за других. Авраам сделал это первым, и его попытка не увенчалась успехом. Это любопытный эпизод. Бог объявляет Аврааму, что думает сровнять с землей нечестивые города Содом и Гоморру.

Авраам спрашивает: «Может быть, есть в этом городе пятьдесят праведников? неужели Ты погубишь, и не пощадишь места сего ради пятидесяти праведников, в нем?»

И Господь говорит: «Если Я найду в городе Содоме пятьдесят праведников, то Я ради них пощажу все место сие».

Авраам отвечает: «Вот, я решился говорить Владыке, я, прах и пепел: может быть, до пятидесяти праведников недостанет пяти, неужели за недостатком пяти Ты истребишь весь город?»

И Он сказал: «Не истреблю, если найду там сорок пять».

Разговор продолжается. Авраам уламывает Бога согласиться на десять человек – если в Содоме найдется десять праведников, Бог согласен не стирать его с лица земли.

Однако, как вы знаете, Содом так и не набрал квоты.

Поначалу отрывок казался мне комичным. Авраам ведет себя как торговец на базаре, словно пытается сбыть последнюю вазочку. Но, если подумать, что такого? На самом деле это благородная и прекрасная, хотя и безнадежная попытка спасти жизни других человеческих существ.

Год еще не закончен, поэтому я воздерживаюсь от суждений, но разум подсказывает, что сегодня посредническая молитва не эффективней попыток Авраама. Пока не могу представить себе, чтобы Бог переменил решение, если мы попросим Его об этом.

И все же я очень люблю молитвы. Для меня они как этический тренажер. Каждый вечер я десять минут молюсь за других: друга (ему предстоит операция на роговице), двоюродную бабушку (ее муж, очень приятный человек, недавно умер прямо в их бассейне), парня с библейских курсов (у него вмятина в голове после несчастного случая в метро). В эти десять минут невозможно быть эгоцентриком. Десять минут я не могу думать о карьере, рейтинге на amazon.com и блогере из Сан-Франциско, который язвительно отозвался о моей последней статье в Esquire.

Библия велит не хвастаться, поэтому не буду говорить, что я превратился в Альберта Швейцера или Анджелину Джоли[112]. Но я определенно стал больше сочувствовать другим.

Здесь есть странный момент: если я хочу сострадать людям в полной мере, возможно, не стоит говорить им о своих молитвах. Недавно я прочел о новом исследовании 1802 пациентов, перенесших аортокоронарное шунтирование. Оказалось, у тех, кто знал, что за них молятся, было больше осложнений, чем у тех, кто не знал. Возможно, они думали: «Если я настолько болен, что нуждаюсь в молитвах других людей, дела мои плохи». Получается, лучше молиться тайно и надеяться, что они не прочтут эту главу.

…А беззаконники будут уловлены беззаконием своим.

Притчи 11:6

День 105. Итак, похоть. На этой неделе работа в Esquire заставила заняться этим вопросом.

Прежде чем я объясню подробности, признаюсь: в этом году похоть стала одной из моих главных проблем. С первого дня, когда я увидел рекламу спортклуба, на которой два прекрасных потных человека сжимали друг друга в объятиях после, похоже, энергичной тренировки, я пытался подавить свое либидо.

Я стараюсь не думать о сексе. Не говорить о нем. Не смотреть на женщин на улице. Проблема в том, что я делаю это вопреки собственным порывам. После тридцати восьми лет сугубо светской жизни мне трудно свыкнуться с мыслью, что сексуальность грешна. Ну, в некоторых случаях это правда – так скажет всякий, у кого есть подключение к интернету. Но мне непросто накрутить себя так, чтобы негодовать по поводу умеренной доли сексуальности в культуре.

Подозреваю, это напрямую связано с моей борьбой против секса. В старших классах и в университете у меня были периоды абсолютного сексуального затишья. Чтобы оправдать недобровольное воздержание, решил, что я выше примитивных проявлений человеческой природы. У меня есть занятия получше, чем думать о женщинах. А что такое секс? Соприкосновение кожных покровов, необходимое для смешивания ДНК в процессе продолжения рода. Я вполне мог прожить и без этого. Я пытался превратиться в неопуританина: был чистым интеллектом, а тело служило всего лишь оболочкой для переноса разума из одного места в другое.