Год рождения тысяча девятьсот двадцать третий

«Ну, это лучше спросите у тех, кто меня так прозвал», – смеется. «А настоящее имя у вас есть?» Он привстал и чуть ли не каблуками щелкнул: «Разрешите представиться – Арнольд, или лучше – Алька». Ну, и я представилась. А тут музыка кончилась и он говорит: «Вам, видно, пора идти. Вас уже ждут». (Я так и не поняла – он дурачится или всерьез со мной на «Вы» говорит. Меня, кажется, впервые так называют). И действительно, Галка с Донькой и Костей меня уже ждут, я их сверху вижу, а они меня – нет. Пошла я к ним, хотя мне и не очень хотелось. И снова было неловко перед этим Алькой – вроде подтверждалось то, что я не сама по себе, а «чья-то девочка».

Продолжу завтра, а сегодня кончаю, уже поздно и мама велит гасить свет. (Предполагается, что я пишу «сочинение»).

28 марта 1940 г.

Вот, собиралась «завтра» закончить, а продолжаю аж через две недели – так у меня все закрутилось, что и с уроками-то еле управляюсь. Были за это время и всякие неприятности с физичкой, да уже вроде последняя контрольная перевесила итог в сторону твердой тройки.

Продолжу про тот «исторический» вечер. А он во многом действительно исторический: впервые у меня с того вечера появился знакомый мальчик, с которым мы «гуляем», говорим о всяких умных вещах и даже ходим на танцы! И никто из школьных девчонок об этом не знает – Галка не в счет. Ну, что ж, наверное, пора! Все же мне через десять дней исполняется семнадцать лет!

Итак, меня «нашли», и Галка, конечно, выговорила мне за то, что я «куда-то пропала», хотя сама же и оставила меня одну. Костя пригласил меня танцевать, а Галка с Донькой тотчас исчезли и появились лишь в конце вечера, судя по физиономиям, рассорившиеся вдрызг. Ну да это у них не впервой! Костя танцует хорошо, но сначала все молчал. Потом мы с ним понемножку разговорились. Домой шли пешком, по Фонтанке. Галка с Донькой сразу начали выяснять отношения и ушли вперед, а мы с Костей шли, далеко отстав от них, и я сначала никак не могла найти тему для разговора (как кончились танцы, Костя снова умолк). О чем ни скажу – обо всем с насмешкою: «Чепуха это!», «Ерунда!» – и о спорте, которым Донька увлечен, и о фильме, который сейчас везде идет, «Волга-Волга». Фильм, правда, глуповатый, но ведь смешной, и актеры хорошие. Из всего Чехова ему почему-то один только «Ионыч» нравится – целую обличительную речь вдруг произнес против всяческих современных ионычей, которые только о том, чтобы сытно и безбедно жить мечтают. Будто меня надо убеждать в этом! Но все же он, видимо, мало читал Чехова: попробовала заговорить о «Доме с мезонином», о «Попрыгунье» – впечатление, что не знает их, но не хочет признаться. Говорит: «Конечно, и этот рассказ неплохой, но «Ионыч» – лучше». А потом случайно заговорили о машинах, о технике (я думала, что «Эмки» отличаются от «ЗИСов» только внешним видом), и Костю будто подменили! Оказывается, он прекрасно разбирается в двигателях внутреннего сгорания, уже имеет права, водит автомобиль, мотоцикл и даже конструирует сам какой-то мотороллер – вроде мотоцикла, но с маленькими колесами. Их в США выпускают, а у нас еще нет. И Костя уже седьмую модель делает. То есть он не только разрабатывает конструкцию, чертит чертежи, но и сам вытачивает нужные детали (в мастерской паровозного депо – отец у него машинист), подбирает из старых частей нужное и полностью своими руками делает эти роллеры! Я до сих пор и слова-то этого не знала. Последняя его модель имела скорость около 50 км/час, а скоро он будет испытывать новую – КАС-7 (Константин Андреевич Супрон) и предполагает, что она будет давать 75 км/час. Это по-настоящему увлеченный своим делом человек, не боящийся никакой работы, не в пример многим нашим мальчишкам. Он умеет слесарить, на токарных и фрезерных станках работать (и чем только они отличаются?). Руки у него в ссадинах, мозолях, как у настоящего рабочего, и мне теперь неловко за то, что я сначала отнеслась к Косте несколько свысока из-за того, что он не читал там чего-то, плохо знает Эрмитаж и ни разу не был в филармонии. Да я и сама-то в филармонии только два раза была, да и то не сама пошла, а меня Адка потащила.