Год тигра и дракона. Живая Глина (СИ)

   Янмэй приoткрыла окно, что бы проветрить салон,и прищурилась: на крыше клиники что-то сдвинулось, полыхнуло, что-то длинное, полупрозрачное.

   - Эй, - позвала она, всматриваясь пристальнее и по обыкнoвению своему не тратя время на вежливости, - Цин,там, кажется…

   - Жених, а! – возмущенно фыркал между тем Пиксель, явно не готовый смириться со своеволием девицы Сян. - Ох чую, напоролся наш Юнчен на эту… как ее… хулидзын! Выжрет эта вертихвостка ему сердце до самой печенки и не почешется!

   Пoследнее, о чем сейчас думала Янмэй, была Юнченова печенка. На зрение женщина никогда не жаловалась, рассудком была крепка, и поэтому по всему выходило: то, что кружилось, горело, обретая плоть и краски, над тайбэйским госпиталем - оно было там на самoм деле.

   М-мать.

   - Цин, - чувствуя, как слова застревают в горле, повторила Янмэй

   - И кишки выгрызет! – не успокаивался взволнованный Пиксель. - У таких дамочек,такое мое слово, зубы как будто специальо для это дела приспособлены, что бы мужчин терзать . С виду-то и ничего особенного, а ка-ак цапнет! И одни неврозы пoтом, и алкоголизм,и банкротство! Подальше от таких держаться надо, а Юнчена вот ведь угораздило так угораздило!

   Еще несколькo часов назад Янмэй выслушала бы эту тираду со всем возможным вниманием и даже некоторым сердечным трепетом: говорил Пиксель гладко, красиво. Несколько часов назад – но не сейчас.

   Мигнув, она откашлялась и положила ладонь на затылок ревностного защитника дружеских уз. Тот открыл было рот, но возмутиться не успел - Янмэй твердо, но неумолимо повернула его лицо чуть в сторону. Так, чтобы стало видно крышу.

   Молодой человек взглянул, булькнул, курлыкнул – ну чисто журавль! – и намертво вцепился в колено своей спутницы.

   Над клиникой, над стеклянными зданиями, площадками, пальмами и дорожками,извивался, вспарывая небо, черный дракон. Длинный, гривастый, стрeмительный, он кружился над зданием, словно примериваясь перед ударом – петля за петлей, всполох за всполохом.

   Время будто застыло, сгустилось, словно кисель, выцвело и пожелтело, как старая фотография. Оно проваливалось, проседало, мялось – менялось.

   Безлюдная площадка перед клиникой, и умирающее солнце,и свист ветра – все это казалось настоящим, но, с неожиданной увеpенностью поняла женщина, таким не было. Уже не было. Потому что приехали-то они в самую обычную больницу, но оказались…

   - Окна, – простонал вдруг Пиксель сдавленно и затряс головой, – смотри!

   Янмэй, зачем-то протянув руку – чтобы схватить дракона? заслониться? догнать? - подалась вперед. Она и сама заметила: из окон госпиталя поначалу струйками, а затем и внахлест, словно поток воды через дамбу, хлынула тьма. Прозрачная и непроницаемая, жгучая и холодная, шипящая, она стекала по стенам, захлестывала скамейки и деревья, сжигала траву.

   Дракон взвился, утек в сторону от опаснoсти,и Янмэй почувствовала , как затряслась от его беззвучного рыка машина.

   Бессловесно хрипя, Пиксель перегнулся через водительское сиденье и заблокировал дверь, хотя женщина сомневалась, что железная коробка, приютившая их, сможет остановить похожую на клубок юрких черных змей темноту.

   - Эта… Сян Джи, - каркнула она. – Девчонка ведь там, в больнице.

   - Дракон! – не слушая ее, взвизгнул Ю Цин, и в этот момент черный росчерк вновь рассек небо, завис над зданием клиники, как высматривающий свою добычу ястреб.

   Земля вздрогнула, ветер смешался с тьмой. Янмэй могла поклясться, что на мгновение, не секунду даже, а на проблеск вечности мир пошел трещинами, и в прорехе мелькнуло иное – ряды каменных воинов, закованных в камень и бессмертие, раскинувшееся на золоченом постаменте тело и кровь, много крови.

   - Дракону что-то нужно внутри, - откуда-то издалека донесся до нее голос Пикселя.

   - Или кто-то, – не слыша собственного голоса, сказала она – и тут воздух вздрогнул, запел.

   С набирающим силу воплем мироздание прогнулось, окна клиники брызнули осколками стела.

   - х ты ж, - прошептала Янмэй – и, матерясь сквозь зубы, спустила с плеча ремень безопасности.

   Ю Цин в ужасе вылупился на нее:

   - Ты что? Туда? Туда нельзя!

   Янмэй потрясла Пикселя за плечо, как провинившегося хулигана.

   - Там люди внутри, - перекрикивая воющую темноту, рявкнула она. - Принципы-то включи! Включил? Ну на выход тогда, на выход!

   Ю Цин с секунду помолчал – кадык его ходил вверх-вниз, будто не произнесенные вслух слова так и перекатывались в горле – а потом кивнул. На лице его проступил ужас вперемешку с восхищением, но полюбоваться на это Янмэй не успела: некогда было. Закрыв лицо рукавом, она выскочила на улицу – туда, где над первым госпиталем Тайбэя кружил в темноте дракон.

   Поднебесная, 206 год до н.э.

   Сунь Бин, Гу Цзе и Сян Юн